Ошо,
Через несколько дней я собираюсь посетить своего восьмидесятилетнего отца, которого я не видел семь лет. Он очень настаивает на том, чтобы со мной увидеться, но в то же время очень несчастен от того, что я санньясин. Как дать ему чувствовать себя счастливым, не становясь при этом лицемером?
Не ехать… это единственный способ! Прежде всего, ехать в Европу в условиях ядерной радиации опасно; нет смысла. Во-вторых, делать его несчастным, когда он умирает в возрасте восьмидесяти лет, нехорошо. Если ты приедешь как санньясин, он будет несчастнее, чем если ты вообще не приедешь.
Семь лет ты не ездил. Если ты приедешь как не-санньясин, ты будешь несчастен, потому что почувствуешь себя лицемером, и скорее всего, обнаружится, что ты только притворяешься не-санньясином. Так зачем донимать старика? И неясно, умрет он или нет. Насколько я знаю, чем дольше человек живет, тем меньше вероятность смерти. Ты когда-нибудь слышал, чтобы кто-то умирал в возрасте ста двадцати, ста тридцати лет? Чем дольше человек живет, тем меньше возможность смерти!
Он уже пропустил нужное время, чтобы умереть, – он опоздал. Правильное время – семьдесят лет; он на десять лет опоздал. Поэтому не беспокойся. Пусть только эта история с радиацией окончится, и ты можешь ехать. Смерть никогда не бывает такой определенной. Нет никакой гарантии, что в восемьдесят лет он умрет, просто мы можем испугаться, что он умрет.
Но если ты решишь ехать, оставайся санньясином, чтобы не нужно было быть лицемером. Он может вспылить. Прими это радостно. Сиди в молчании, скажи своему отцу:
– Скажи все, что всегда хотел сказать. Злись или, если хочешь дать мне пощечину, дай – но только не причини себе вреда, ты слишком стар. Я могу сам дать себе пощечину за тебя.
Сделай это шуткой; заставь его смеяться.
Будь с ним, но не очень серьезно, не так, словно он вот-вот умрет, и ты из-за этого приехал. Скажи ему:
– Мой мастер говорит, что ты уже десять лет как опоздал – ты упустил время, а когда человек пропускает свою очередь, она не останавливается ради него. Очередь движется вперед.
Теперь, если кто-то другой задержится, и в очереди появится промежуток, может быть, у твоего отца появится какой-то шанс; иначе умереть никак невозможно. Поэтому не будь грустным и не делай грустным его.
Сначала он будет злиться. Сначала он скажет тебе, что ты все сделал неправильно. Согласись со всем, но скажи ему:
– Я просто твой сын, и я не могу быть лицемером, потому что я знаю, что это заденет твою гордость – что твой сын лицемерит. Поэтому я пришел таким, как я есть. И я готов принять твой гнев или любое наказание, которое ты считаешь для меня уместным.
Учение моего мастера в том, что когда человек умирает, нужно позволить ему покончить со всеми его желаниями, поэтому, если это твое желание, ударь меня. Не умирай с такими глупыми желаниями, потому что они снова приведут тебя в глупую жизнь; у тебя снова будет такой же сын, как я, – может быть, снова я, – который
