у забора оторваны, и трава сухая примята, как будто, сначалакакое-то время лежали и наблюдали, ауже после влезли.
– А место наблюдения широкое? Как думаешь, один человек наблюдал или двое?
– М-м-м,– задумался брат.– Дай подумать. Вроде как, небольшая площадь, на одного. А что?
– Как что?– оживилась я.– Тогда получается, что, если труп тащили двое, и не думали, что дом жилой, то какой смысл наблюдать и валяться под нашим забором? Сразу бы и занесли. Если же, предположим, они просто караулили нас, ожидая, когда мы улягемся спать, то, во-первых, примятая площадка должна быть шире. Во-вторых, опять же, не горлопанить, когда затаскивали труп, потому что знали, что тут есть мы.
– А, если убили раньше, бросили под забором и ушли, чтобы вернуться, когда все стихнет?– разродился новой версией Алексей.
– Вернуться только ради того, чтобы подкинуть? Не вижу в этом смысла? Так рисковать? Ради чего? Ну, и пусть бы себе труп полеживал у нас под забором, им то что? Убийцам это только на руку. Обнаружили бы неизвестно когда, есть время скрыться,– пробудилось во мне чувство противоречия (или вредности, это уж как кому угодно).
– Возможно, им все равно, обнаружат труп или нет?– не расстерялся брат.
– Это риск. А, вдруг, кто-нибудь из нас бы вышел? Это же лишний свидетель,– начала я выходить из себя, проявляя недовольство.
– Но убийцы могли и не знать, что в доме люди,– словно не замечая моей нервозности, не сдавал позиций Алексей (не удивлюсь, если тоже из вредности).
– Тогда зачем им, вообще, наблюдать?
– На всякий случай.
– На какой «всякий»? Мы так праздновали, что звери в лесу слышали, а убийцы нет?
– Согласен,– смилостивился, наконец, надо мной брат.– Но труп мог и один притащить. Сам убил, сам доставил.
– Если даже ему нужны были такие сложности. Ну, предположим, любитель он сложных путей, то места наблюдения, либо не должно быть, занес сразу, не ожидая. Либо, опять же, шире. Покойника-то тоже куда-то класть надо. Теперь,
допустим, как рассуждаю я. Первый зашел один. Для чего, пока непонятно, этот факт пока опустим. Он старался действовать безшумно. И вот, тут у меня два варианта, либо второй лежал и следил за первым, либо он сразу зашел за первым, а под забором находился еще один, сообщник второго. Он ждал или просто был на шухере, как говорят,– выдала я на одном дыхании, боясь упустить мельчайшую деталь своих измышлений.
– Может быть, может быть,– почесал затылок Алексей.– Тогда получается, убитый – это номер « первый»? Иначе было бы два трупа. Если исходить из последнего твоего варианта. Первый бы по-любому грохнул и сообщника второго или тот его, но трупов все равно было бы два.
– Да. Нелегкое это дело, запутанное,– сдаласьи я.
– Ладно. Пойду, позвоню Сергею Анатольевичу, доложу про голоса, что ты слышала. Нвадо мозгу передохнуть, а то совсем запутаемся, кто с кем и на ком лежал,– встал со стула брат.
– А я не одна слышала.
– Кто
