меня по-настоящему ошеломить. Теперь не я, а он выступает в роли сталкинга, и у него получается намного лучше.
Единственная социальная сеть, в которой я активна, это инстаграм, и Николас всего за несколько минут сделал безошибочные выводы?
Смотрю прямо ему в глаза. Прежде чем он нагло переводит взгляд на мою грудь, я успеваю заметить нечто, отчего чувствую холодок по позвонку. В глубине глаз застыла жёсткость.
Он прекрасно осведомлён о некоторых деталях в моей, я же, ничего не знаю о его жизни. Вдруг под маской кретина скрывается маньяк-убийца?
– Поразительно, оказывается, у тебя неплохо развито дедуктивное мышление. – Пытаюсь встать, но он удерживает меня. – Люди охотно демонстрируют свою жизнь, а потом удивляются, что о них болтают лишнее. Тебе ещё сложнее в этом плане. Любой шаг сразу же распространяется в сети.
Готова откусить себе язык за то, что затронула его личную жизнь. Николас знаменит, это всегда витало в воздухе, но я отказывалась принимать этот факт, тем самым оставаясь с ним на одном уровне.
Топик и так короткий, задрался, обнажив мои рёбра. Павлин увлечённо рассматривает оголённый участок, отказываясь смотреть мне в глаза.
Смутное чувство тревоги продолжает расти.
– Возникает трудность, только в одном. Люди читают жёлтую прессу, которая интерпретирует вырванный контекст под себя, и все верят этому охотнее. Действительность скучна, зеленоглазка.
Сейчас он кажется более реальным, чем когда-либо. Он больше меня, сильнее. Он слишком близко.
Николас отвлекается на присланное сообщение. Он реагирует быстро, словно ждал его. Прежде чем он заканчивает читать, улавливаю изменения в его теле, оно напряглось, а черты лица загрубели.
Внутри звенят предостерегающие колокольчики. Что-то странное творится с ним. Теперь я ощущаю исходящую от него неприязнь.
Какого хрена?
Снова пытаюсь встать, и кретин использует это в своих целях. Николас по-хозяйски проводит тёплой ладонью по моей талии и останавливается на обнажённом участке. От его прикосновения мышцы сокращаются. Я вздрагиваю, следом слышу его тихий самодовольный смешок.
Зачарованно наблюдаю, как его пальцы скользят вдоль живота, рисуя знак бесконечности. С каждым завитком его рука опускается ниже. Дыхание сбивается, я сконцентрировалась только на волнующем движении рук. Его расширенные зрачки устремлены на происходящее. Он облизывает губы, сосредоточенно вырисовывая знак.
Когда павлин переходит черту, я импульсивно сжимаю ноги.
– Бэнкфорт, прекрати.
– Разве ты сама этого не хочешь? Или продолжаешь играть?
Психопат.
– Послушай, понимаю, ты у нас мистер, все меня хотят, но меня ты не впечатлил. Понятно?
Выстрел оказывается боевым.
От неожиданности я чуть не грохнулась с колен, когда он отпускает меня. Но, оказавшись на ногах, чувствую себя уверенней.
Николас
