выскочила батарейка. Федька Дорохов – ну просто как нянька – тут же подбежал к нему, и они вдвоем вставили батарейку на место. Нажали на перезагрузку. Запела мелодия «нокии».
– Нормуль, – сказал Дорохов.
– Ну, теперь можно? – насмешливо спросила Аня, наблюдая эту сцену.
– Да, да, извини! – смутился Петя.
– Пожалуйста! – засмеялась Аня, и все подхватили. – Ну, итак, мои дорогие!
Все подняли бокалы.
Петькин телефон зазвонил снова.
– Извини еще раз! – пробормотал он и ответил: – Да? Алё! Да, я… Здравствуйте. Кто? Оля? А это обязательно? Как? А Катя тоже? А, да, да. Извините. Сейчас… – Он повернулся к Ане. – Какой твой точный адрес? Как сюда лучше заехать, с Ордынки или с Полянки?
– А это еще зачем? – возмутилась она. – Кому это я должна давать наш точный адрес?
– Оля Мамонова и Катя Мамонова, – машинально ответил Петя. – Ну, ты их не знаешь, ладно… – и заговорил в телефон: – Тогда я лучше выйду сам. На улицу. На угол Полянки. Ага.
Он нажал отбой.
– Извини, – обратился он к Ане. – В третий раз извини! – и неловко захихикал. – Мне надо срочно линять. Они уже тут.
– Звучит угрожающе! «Они уже тут!» Кто «они»? – усмехнулась Леля Абрикосова.
– Сестрички Мамоновы, – объяснил Петя. – Мои двоюродные.
– Красивые? – тут же встрял Толя Абрикосов.
– Очень миленькие, но совсем старенькие, – вмешался Федя Дорохов. – Я их с Петькой видел. Им уже по двадцать два точно. А то и больше. Петька, что случилось?
– Пока не говорят, – сказал Петя, двигаясь к выходу. – Но как-то волнуются.
– Ну, счастливо! – раздраженно бросила Аня ему вслед и, выждав недолго, обратилась к Феде: – Ты-то хоть расскажи, в чем дело?
– Хэ зэ, – махнул рукой Федя. – Какие-то семейные скандалы, откуда мне знать… Ну, где твой тост?
– Итак, мои дорогие, в третий раз, – слегка обиженно сказала Аня. – Друзья! Ребята! Эй! Все сюда! Давайте за нашу школу, за наш класс, за нас! Ура!
Все потянулись чокаться.
– Через два месяца мы снова все встретимся! Ура! До дна!
– Не все, – качнул головой Лубоцкий.
– Это еще что?
– Уезжаю, – объяснил он. – Переезжаю, в смысле. И не я один. Вот Федька тоже. И Лиза. И Безнос. И они тоже, – он показал на Батайцевых.
– Вы что? Так это же… Это же нашего класса больше не будет? – изумилась Леля Абрикосова. – Вы что, совсем уже? Зачем?
– Не зачем, а почему, – сказал Лубоцкий. – Потому что мы все живем в Калачёвском квартале. А Калачёвский квартал сносят. Буквально совсем скоро. Потому что на этом месте будет, – и тут он закашлялся, – будет что-то большое-пребольшое.
– Фигасе, – выдохнула Полина.
– Фигасе, – повторили Леля и ее брат Толя.
Толя добавил:
