style="font-size:15px;"> – Слушаю тебя.
– Ко мне сегодня приходил человек по имени Адель Гарипович.
– Кто это?
– Довольно странный молодой мальчик.
– И что же ему было от тебя нужно?
– Он предложил мне написать статью о прадеде.
– Вот как? – Мама снова взялась за вязание. – Он говорил с тобой о Павле Алексеевиче?
– Да.
– А откуда он, этот… Адель Гарипович?
– Понятия не имею. Он просто пришел. Гонец судьбы.
– Ты напишешь? Твой прадедушка был крупным ученым…
Я посмотрел в окно и увидел, как ветер раскачивает ветви огромного дуба, росшего на заднем дворе. Раньше его верхушка едва доходила до нашего подоконника, а теперь он вымахал выше шестого этажа…
– Ты меня слушаешь? – спросила мама.
– Да-да… Крупный ученый…
– Так ты напишешь? В конце концов, нас не так часто просят написать о нем…
– Если я откажусь, то ты на меня обидишься?
– Вот еще! – фыркнула мама. – Чего мне обижаться? Я все понимаю, ты занят…
– Дело не во времени. Главная проблема в другом – я толком не знаю, чем занимался прадед.
– Вот и узнаешь, – назидательно сказала мама. – Я всегда мечтала, что ты пойдешь по его стопам, станешь ученым, продолжишь дело.
– Я знаю, мама. Ты мне это уже много раз говорила… Хорошо, я попробую… Не в смысле пойти по стопам, это уже поздновато делать, а сочинить что-то связное. Но чувствую, мне придется очень постараться, чтобы не вызвать хохота научного сообщества. Нужно хотя бы в общих чертах понять, чего же такого прадед натворил. Ты говорила, что после него остались какие-то бумаги…
– Архив, – важно произнесла мама.
– Хотелось бы взглянуть.
– Он на антресолях.
– Над кухней?
– Нет, над ванной.
– Давай я достану.
– Что ты! Куда ты полезешь в костюме?
– Ну, пиджак-то я сниму…
– Не надо! Там пыльно. А главное – я не помню точно, где все лежит… В каком-то из чемоданов, но надо искать. Витька вернется, достанет, а потом тебе привезет.
– Ладно. Просто я сейчас на машине…
– Ничего. Один-два дня ничего не решают. Завтра у Вити лекций в институте нет, вот он и займется.
– Ма, а ты сама прадедовы труды не пыталась читать? – поинтересовался я.
– Пыталась как-то, только не поняла ничего, – рассмеялась мама.
– Ладно, ты не расстраивайся, разберемся, – улыбнулся я в ответ. – Я пойду, пожалуй.
Я встал и чмокнул маму в щеку. От ее кожи исходил слабый запах духов и лекарств.
– Ну, вот, ты уже уходишь, – огорчилась мама, – а я что-то хотела тебя спросить…
– Что?
– Вылетело из головы.
– Ну, вспомнишь – позвони.
