твори! Пепельный? Пусть будет пепельный.
«Как его все уважают», – подумала Нина.
Ее же никто не спрашивал.
– Я еще думал над огненным, рыжим, – добавил Аркаша, – но пепельный будет благороднее. Мы же не панельную шлюшку делаем. Даму высшего разряда!
– Именно, – кивнул Павел, скучавший в кожаном кресле. – Приступай.
Наоми
От природы Нина была глупа. Всю жизнь ее вел один лишь материнский инстинкт. Кто знает, не роди она тогда Сему, может, давно бы уже попала в беду, подобную той, что настигла ее теперь. Останься она одна, без отца, без матери, может, сутенеры или какой плохой мужик, да мало ли кто, давно бы надругались над Ниной, истребили бы девку. Нет, все же хорошо, что у нее был Семен. Так хоть сколько пожить нормально довелось. Нина была недалекой, необразованной, слишком легкой. Говорить с ней было не о чем. Книг она не читала. Глубоких познаний ни в какой сфере не имела. Все, что умела Нина, зарабатывать копейку на содержание сына и вести хозяйство. Таким глупым людям беды даются куда легче, потому что переносятся они без особого осмысления. Без глубины мысли и глубина страдания урезается.
Аркаша сотворил с головой Нины все, что запланировал. Потом девушку отвели в другой кабинет, где жеманная блондинка около часа колдовала над ее лицом. Девушка назвала себя модным словом «визажист».
В конце всех манипуляций Нине дали посмотреть на себя в зеркало.
– Кто это?! – удивленно вскрикнула она, увидев свое отражение.
Действительно, Нину было не узнать. То была уже не деревенская девчина, а городская женщина-вамп. Пепельное каре выгодно облегало овал ее лица, а макияж с акцентом на алые губы выдавал в ней страсть, которая так долго дремала.
– Вижу, что ты довольна, – сказал Павел. – Тогда поехали дальше. Мы тут задержались что-то.
– Куда дальше?
– Фотографироваться, – ответил мужчина. – Будешь у нас моделью.
Нине было так интересно. Она мало знала о моделях, в Озерках было не до этого, но редкие их фотографии, которые девушке довелось держать в руках, те журналы, которые попадались ей, все это вызывало в глазах Нины сначала зависть, а теперь уже блеск, ведь Павел сказал, что и она сможет побыть такой же блистающей моделью.
До места доехали быстро. Все тот же пестрый и одновременно грязный и пыльный центр Саратова. Здание поменьше. Зашли в подворотню. Там было крылечко, над ним надпись крупными красными буквами:
«ФОТОСТУДИЯ»
– Нам сюда, Нинуль, – сказал Павел и вежливо открыл перед женщиной дверь.
Внутри их уже ждали. Девушка на ресепшене и еще один «Аркадий», только того звали Вадиком.
– Припозднились, Павел Сергеевич, – заискивающе щебетал худощавый вертлявый парнишка, помогая снять гостю кожаный пиджак. – Долго с девушкой возились. Особенная?
