нет таких денег. А зарабатывать ты их будешь до гробовой доски в своем ларьке.
– Так зачем же вы ему дали столько? – еле выдавила из себя запуганная женщина.
– А это бизнес, дорогуша, – спокойно пояснил мужик. – Но ты не переживай, мы люди честные, лишнего не берем. Но задолжал он столько… Даже халупа твоя столько не стоит.
И амбал ведь не врал. Бандиты снабжали Семена наркотиками не один день, не одну неделю. Месяц, второй, третий… Время шло, парень кололся на халяву и даже не думал, с чего такая щедрость. Его заточенный на шырево мозг соображал только в одном направлении: добыть и кинуться. А героин стоил дорого. И надо его было много. Благо, бугаи имели запасы.
– Так что же вы хотите? – спросила Нина еле-еле. Голова кружилась, ноги подкашивались.
– Ты за него отработаешь, – серьезно заявил амбал.
– Как же? – проронила Нина.
– Поедешь с нами в Саратов для начала. Там для тебя есть отличное место. Думаю, ты знаешь за собой, что хороша. Такие у нас в цене. Вот и будешь работать. Смекаешь, о чем я?
Амбал говорил о проституции. В его городе под властью его босса процветала рабская проституция. Обычную они тоже держали, но на рабской сколачивали куда больше денег. Во-первых, с рабынями не надо было делиться. Во-вторых, их услуги стоили куда дороже, потому что не имели никаких моральных ограничений. Выбирали красивых, но беспомощных женщин, сажали их в долговые ямы, а потом увозили в рабство. У женщин этих не было выбора, так как долги, как правило, были не их, а близких людей (мужей, отцов, сыновей). Так работала эта машина преступного мира. Теперь она собиралась засосать и Нину.
– Кем же я буду работать?
– А ты не из умных, – с досадой выдохнул бугай. – Проституткой. С такой физиономией и таким бампером где еще можно сшибить бабла на долги твоего сынка? – заговорил гость уже грубее.
Проституция? Для Нины, после Егора не видавшей близко ни одного мужика, хранившей тело, словно монахиня, проституция была страшнейшим из наказаний. За 16 лет у бабы не было ни одного мужчины, у цветущей, сильной, здоровой женщины! Потому что в голове ее было так заложено: любая возможность секса пугала ее, казалась изменой мужу. Она все бредила отцом своего ребенка, все ждала его, он снился ей. Больная любовь, зависимость. И страшно ей было позволить кому-то посягнуть на ее тело. Даже единожды! Так и жила Нина, казавшаяся фригидной, чумурудной, ночами изнывыя от тоски, занималась самоудовлетворением, но именно в этом она видела правильность своих суждений. Никого не подпускать к телу, хранить его для Егора. И неважно, что тот давно жил в Одессе, сколотил там свою банду и трахал залетных баб, туристок. Он уже и не помнил, кто такая Нина. Этот старый ушлый вор… А она ждала и не могла помыслить о таком… А когда ждать перестала, к такой жизни насолько уже привыкла, что менять ничего не хотела и не могла. А тут проституция?! И Нина начала упираться. Но недолго.
– Слушай сюда, лярва! – гаркнул главный и шандарахнул жирным кулаком по столу. – У тебя есть выбор? Хрена с два! Твой сын – законченный наркоман! Он
