вещи, то материализм налицо; таков Кабанис: мозг выделяет мысль так, как печень желчь; таков Фогт: аналогично; возражение феноменологическое;
2) если этот продукт в иных категориях, то материализма нет, а есть только дуализм с приматом вещи (в том или ином значении),
[или] g) действие вещи в смысле способ действия. Способ есть или реальное свойство объекта, тогда критика движется по статье о свойстве и состоянии; или фиксированное душою содержание, мыслью: отвлеченная схема, воображением: образ реального; тогда дуализм признан: разоблачение.
Так материализм распыляется без остатка.
[Лекция 6], часы 15, 16, 17, 18
Споры о вещи. Аматериализм
2) Вещь совсем не реальна.
Всякий предмет есть не-вещь; вещь есть состояние духа.
Аматериалист не тот, кто признает, что кроме души, духа, понятия есть еще и вещь, но тот, кто признает, что вещественное, реальное совсем не существует.
Аматериалист может быть спиритуалистом (Беркли), идеалистом (Лейбниц), солипсистом, феноменалистом внутреннего опыта (Юм, Кант) и т. д.
Аматериалист (description negans) может быть монистом (например, в духе Гегеля) и плюралистом (например, в духе Гуссерля).
Аматериалист осуществляет последовательную интроверсию, перенося весь центр тяжести на свои психические состояния и данные в них содержания.
Главная пружина аматериализма непредметна, но субъективно-лична: нежелание признать реальность своего тела, себя-тела; может быть, неспособность, бегство от бытия себя как вещи.
Аматериалист совершает приблизительно те же ошибки и натяжки, как и материалист, но в обратном направлении: все не-вещественно; то, что выдается за вещь, имеет только видимость вещи; на самом же деле сводимо к невещественному при вещи, по существу же есть состояние духа.
К этому более или менее примыкают все те, кто вырывают пропасть между субъектом и объектом вообще, между сознанием и предметом вообще.
К чему же они сводят вещь? Можно было бы свести их —
А) К чистой иллюзии.
Философия не знает теории, последовательно утверждающей этот тезис.
Сказать «вещь чистая иллюзия» – значит снять самую проблему вещи как проблему онтологическую, значит сказать, что не только вещи нет, или она непознаваема, но что даже те состояния души, которые заставляют нас говорить о вещи, не дают никакого знания о бытии.
Если вещь «иллюзия», то проблема ее есть проблема душевного катарсиса: педагогического и психопатологического.
В этом роде звучит индусское учение о «Майе»65: но только не о вещах, а о всех явлениях мира. «Все доступное восприятию есть иллюзорная видимость; реально только непостижимое».
В таком виде это есть отрицание опытного знания вообще. Между тем знание не-опытное или сверх-опытное есть вообще нелепость: contradictio in adjecto66. Ибо знание, как status
