надо, чтобы история твоя тронула кого-то до слез или до смеху. Чтобы дыханье перехватило. Знаешь, как оно бывает?
Саша упрямо помотала головой. А Бэлла, ничуть не смутившись, продолжала:
– Вот тогда-то и музы появляются из источника. Красивые – глазам больно. И радость от них неимоверная. Такая, что землю хочется перевернуть…
Ее глаза сияли, разгладилась морщинка между бровей. Она помолодела и похорошела при одной мысли о музах.
– Но это редко бывает. Заставить других чувствовать – каждый может, но не каждый справится.
– Это как? Не понимаю.
– Что непонятного? Пахать надо как лошадь.
– Как Пегас? – засмеялась Саша.
– Зря смеешься. Не все умеют. Не все хотят. А не будешь трудится – талант погибнет. Савву нашего знаешь?
– Виделись.
– Драгоценный. Муза в лоб поцеловала.Талантище – на десятерых хватит. Так он и пашет за десятерых. С утра до ночи. Из дому уходит, и то флейту с собой берет. Дорого талант обходится… Но когда он играет… Ни человек, ни муза, ни азума – никто ровно дышать не может. Услышишь его – поймешь.
– Тебе было бы полезно послушать… – заметила Молчун.
Саша кинула в нее вишневой косточкой, чтобы не вмешивалась.
– Так что же все-таки случилось с источником? – напомнила она Бэлле. Та нахмурилась.
– Лунную гору мхом затянуло. Источник и задохся. А музам без него смерть. Инспирия для них – еда, вода и воздух. Как затосковали они, как побежали на болота, так Магнус, главный наш, понял, чем дело пахнет. Пошел на Лунную гору посмотреть что творится, да и не вернулся. Пропал. Альбинаты пошли, говорят, ни Магнуса, ни источника. Только мох по пояс…
Она наклонилась ближе к Саше и добавила шепотом:
– Альбинаты – что они могут? Только муз ловить, да в Башню свою утаскивать. Гору оцепили, дороги перекрыли, да и успокоились. Клару вместо Магнуса пока назначили. А куда ей такой воз тащить? Тут и драгоценный не всякий справится, а она – муза. Она виду-то не подает, а я знаю, каково ей приходится. Одна я и знаю…
– И что же теперь делать?
Бэлла вдруг насторожилась, прислушалась.
– Клара возвращается. И не одна. Иди-ка, барышня в свою комнату, позовут тебя. А мне убрать тут надо. Молчун, отведи ее!
Молчун просеменила к двери, обернулась на Сашу.
– Пойдем, так и быть, покажу тебе кое-что.
Саша пожала плечами, пошла следом. Молчун привела ее в комнату с окном на лужайку, окруженную кустами синих гортензий и акаций. Посреди лужайки торчала калитка в никуда, та самая, что Саша видела из окна своей мансарды.
– И что дальше?
– Сейчас все драгоценные будут здесь.Смотри и слушай.
– Драгоценные – кто они такие?
– Хранители муз. Это если коротко.
– А если длинно?
– Длинно они тебе сами расскажут, если захотят.Уберись из окна!
Калитка неожиданно распахнулась, и из нее, шатаясь как
