style="font-size:15px;"> Летний день клонился к вечеру. Солнце устало прилегло на кроны деревьев дальнего леса. По ухабистой лесной дороге неспешно катилась телега, нагруженная сеном. Ее с трудом тащила старая кляча Манька. Она уже плохо видела, но дорогу домой находила безошибочно. На телеге, на душистом сене, растянулся Еремей. Георгий, жалея Маньку, шел рядом.
– Ишь, как лягухи расквакались, опять завтра погожий денек будет. С утречка снова поедем на дальние покосы, пока погода стоит, – сказал Еремей, покусывая травинку.
Дорога огибала Бабье болото, названное так потому, что оно изобиловало брусникой да морошкой, и бабы, которые посмелее, ходили туда по ягоды. Дело это было рисковое, болото топкое, и надо было хорошо знать тропку, расположение вешек. Ходили всегда стайкой по несколько человек, зато возвращались с полными туесами.
– И то правда, поедем. И сверчки эвон как стрекочут, к ясному дню. Кабы только Манька не подвела, еле плетется, бедолага. Надо бы новую кобылу купить, – вздохнул Геша.
Еремей сел, подобрал вожжи.
– Знамо дело, надо, да где денег стока взять? Опять же, купишь лошадку, а ее возьмут, да отымут. На сходке мужики гуторили, что кооператив у нас будет, всю скотину на обчий двор сгонют. Вот и думай!
– Да-а… и без лошади никак… Манька, не ровен час, помрет в поле.
– В город тебе, Гошуня, подаваться надоть, на заработки. Семья растет, хозяйство маленькое, да и то, того и гляди, отберут. Не прокормимся!
– А на кого ж я Настену с девчонками оставлю? Малы ведь совсем они еще…
– Пущай с нами пока поживут, не обидим. Обустроишься в городе-то, заберешь. Нету другого выхода, Геша.
Остаток пути проделали молча, каждый обдумывал ситуацию.
Пару недель спустя Георгий ездил по делам в Суны, вернулся в радостном возбуждении.
– Вот точно говорят, на ловца и зверь бежит. Приехал в уезд, а там вербовщик из Аргаяша. Это большое село где-то на Урале. Там зерносовхоз построили, рабочие нужны. Работа хорошая, при хлебе. Опять же, жалование хорошее, подъемные на проезд дают. А главное, жилье обещают, с семьей ехать можно! Птичье хозяйство рядом, куры, яйца – сытая жизнь! И озеро есть, а в нем рыбы полно! И места страсть какие красивые. Собирайся, Настена, в новую жизнь поедем. В поезде, по железке!
А Санька тут как тут, глаза горят, щеки раскраснелись:
– И я с вами! Тож работать пойду, за птицей ходить буду. А на жалование себе ботиночки со шнуровкой куплю! Хватит в деревне сидеть!
– А что? Хорошее дело. Поезжайте, молодежь. Пора из гнезда вылетать, – поддержал их Еремей.
Пелагея утерла уголком фартука слезинку, но тоже согласилась, что такой случай упускать нельзя. Документы выправили быстро, пожитки собрали еще быстрей. Немного их, пожитков-то, было. И вскорости, вместе с другими добровольцами, уехали они на телегах в Вятку, а оттуда отправились поездом в Аргаяш.
