я знаю, где она.
Много лет я мечтала о том, что кто-то принесет мне вести об Эми. И в той же мере страшилась этого. Надежда или горе. Полицейские с сообщением о найденном теле. Журналисты в погоне за сплетнями. Падальщики, сбежавшиеся поглазеть или пособолезновать. Временами когда-то даже думалось: возможно, сама Эми постучит в дверь.
Сердце колотится.
Может быть, вот он, тот миг, которого я ждала! Наконец-то найдется ответ на все вопросы последних десяти лет. Может быть, это шанс снова обнять дочь, почувствовать ее, живую и теплую, в своих руках, ощутить, как бьется ее сердце рядом с моим. Или возможность дать ей уснуть с миром, возможность нам обеим найти хоть какой-то покой.
Муку неизвестности вдруг перекрывает волна страха перед тем, что сейчас может открыться.
Я хочу знать.
И – не хочу.
То, что желает сказать эта женщина, может сломать меня окончательно. Я тону в водовороте надежды и ужаса. Держаться не за что, кроме самой себя, а этого вряд ли достаточно. Хватаю ртом воздух, погружаюсь в волны боли и тоски, потом выныриваю на гребне надежды и ожиданий.
Бегу ко входу. Дрожащие пальцы кое-как отодвигают засов и приоткрывают дверь.
Она выше, чем показалось из окна, и лицо ее кажется еще бледнее в серебристом свете, что падает на порог. Улыбка пришелицы гаснет. Она пытается что-то сказать, но слова не выговариваются. У меня они тоже куда-то пропали. Делаю глубокий вдох.
– Где моя дочь? – Вопрос вырывается отчаянным шепотом.
Либби сглатывает и закусывает губу:
– Длинная история… Пожалуй, вам лучше присесть.
Я медленно отступаю назад и распахиваю дверь. Холод врывается вслед за Либби в прихожую. Женщина снимает перчатки и протягивает правую руку. Пожатие короткое, но я чувствую каждую косточку ее пальцев. Отдергиваю кисть.
– Знаю, это будет нелегко, – говорит она. – Поверьте, это трудно и для меня.
– Да говорите же, что вы знаете! – умоляю я. – Пожалуйста!
Она пожимает плечами и набирает в грудь воздуха:
– Это прозвучит очень странно. Вы подумаете, что я сумасшедшая, – если уже не думаете. – Она снова берет меня за руку. Я снова отдергиваю ее. – Я знаю, где Эми.
Голос Либби звучит твердо. Тон не оставляет сомнений.
– Вы уже говорили. Но… если бы ее тело нашли, ко мне прислали бы кого-нибудь из полиции.
– Я не находила ее тела.
Прислоняюсь к стене, закрыв глаза, и сжимаю пальцами переносицу. Едва хватает воздуха в груди и храбрости, чтобы произнести это вслух.
– Я… не понимаю. Вы хотите сказать?..
Голова кружится от невысказанной надежды.
Либби неуловимо кивает:
– Да, миссис Арчер. Эми жива.
2
Помню внезапно навалившуюся темноту, помню, как руки Либби обхватили меня, помню быстрые, легкие, как крылья мотылька, прикосновения ее дрожащих ладоней к моему лицу. Слышу стук – это она захлопнула дверь ногой,
