И реи – на них вешают неугодных членов команды и свергнутых капитанов. Лиза вздрогнула, представив себя висящей на рее: в том, что окажется неугодным капитаном, она не сомневалась. Живое воображение моментально нарисовало ей сцену экзекуции: толпа бородатых одноглазых – все как один, матросы были одноглазыми, как это ни странно, – субъектов затягивает на ее шее толстую веревку.
Какой кошмар! Почему отец так поступает с ней? От невеселых мыслей Лизу отвлек стук в дверь: проводница принесла чай. Позабыв обо всех своих проблемах, девушка приступила к чаепитию, одновременно раскладывая пасьянс «Могила Наполеона» на своем маленьком дорожном ноутбуке. Если отрешиться от покачивания вагона, можно представить, что находишься дома, в кресле у телевизора…
Вот, опять! Лизонька горестно вздохнула, и откусила кусочек печенья: и телевизора она теперь три месяца не увидит…
Тверь промелькнула туманным призраком: темный перрон, редкие фонари – в спальный вагон никто не садился, проводница даже дверь не открывала. Пора ложиться спать.
Лиза извлекла из несессера недочитанного Мураками и устроилась под одеялом: даже если завтрашний день будет ужасным – сегодня она насладится чудесной книгой. Книги, кстати, составляли основную часть ее неподъемного багажа: наряды Лизонька не любила, обходилась любимыми джинсами «Висконсин» и парой футболок, косметикой тоже предпочитала не пользоваться. Ее истинной страстью были книги: все, от классического Достоевского до модерновых Коэльо и Мураками. Бульварное чтиво девушку не привлекало: как можно получать удовольствие от изложенных плохим стилем страстей викторианских вельмож или от кровавых современных детективов? Разве можно сравнивать сцены войны или любви в хэмингуэевском «По ком звонит колокол» с современными «Страданиями Бешеного»?
Впрочем, нынешние нравы Лизонька предпочитала не замечать: зачем расстраиваться, если можно сидеть в уютном кресле с хорошей книгой? Да, и удобного кресла ей, судя по всему, теперь долго не увидеть… За что? За что, позвольте спросить, такое наказание?
Окончательно расстроившись, Лиза отложила книгу и принялась смотреть в окно: ничего не было видно. Ну, или почти ничего: изредка мелькали желтые огоньки деревень, черными призраками кружились деревья на фоне чуть более светлого неба, иногда смутно поблескивали отраженным светом озерца. Девушка почувствовала, что такой же призрачный мир ждет ее впереди: абсолютно нереальное море, люди, корабль… Все полустертое, чуть намеченное, еще только приобретающее плоть. Как будто весь мир замер, ожидая ее прибытия, ее решения.
Где-то около гранитной набережной Невы свинцовые волны качают деревянный корабль, пахнет морем, светлое небо перечеркнуто крыльями разводных мостов… И молодой шкипер стоит на носу корабля, ожидая ее… Стоп! Это уже лишнее. Какой такой шкипер? Скудных знаний Лизы о кораблях хватало, чтобы припомнить, что шкипером называют капитана, а капитаном предстоит стать ей. Так что романтических шкиперов ждать не приходится. И не очень-то
