дорогие частные яхты. Если бы папа отправил ее капитаном на такой вот яхте… Или на вот такой… Тогда путешествие стало бы достаточно комфортным и даже привлекательным. Еще раз тяжело вздохнув при мысли о своей незавидной доле, Лизонька двинулась дальше.
Уже почти полдень, солнце начинало припекать все сильней, а багаж становился все тяжелей. Пятнадцатого причала не наблюдалось, как и клипера. Обойдя очередную кучу веревок непонятного назначения и потрясающей воображение толщины, Лизонька замерла: парусник предстал перед ней во все красе. Тонкие мачты, идеальные пропорции корпуса, золотая фигура Лахесис, Вынимающей Жребий – одной из трех мойр, богинь судьбы… Вот только трапа почему-то не видно.
Мысли шевелились еле-еле – из-за жары, видимо, – поэтому Лиза не сразу сообразила, что стоит обойти парусник с другой стороны, и трап обнаружится. Всего пару раз споткнувшись о какие-то железные штуки, девушка обогнула корабль и вышла на пирс. Оказалось, что с этой стороны «Лахесис» привязана толстым канатом к невероятных размеров гвоздю, вбитому в бетон, – или как это называется по-морскому? И трап тоже тут был, но его Лиза заметила не сразу, потому что на этом самом гвозде сидел самый натуральный шотландец в килте.
Клетчатая юбка в складочку смотрелась весьма легкомысленно на этом седеющем мужчине за пятьдесят – особенно в комплекте с белыми гольфами и тяжелыми ботинками, не говоря уже о тельняшке с закатанными рукавами. «Горец» курил длинную трубку и напевал что-то на непонятном языке, вероятно, на гэльском.
– Галлюцинация. От жары, наверное, – констатировала Лиза, уронив со стуком чемодан.
Шотландец выпустил очередное колечко дыма и обратил внимание на девушку. Зрелище, надо сказать, было незабываемое: растрепанные волосы, сползшие на кончик носа очки, дрожащие коленки и покрытый пылью чемодан невероятных размеров.
– Извините, вы не подскажете – это «Лахесис»? – отдышавшись, срывающимся голоском спросила Лиза.
– «Лахесис», – подтвердил «горец» и вопросительно уставился на девушку.
– Вы знаете… Я не знаю, с чего начать…
– С начала, – мужчина, кажется, потерял к ней всякий интерес и снова принялся выпускать колечки дыма.
– И сказал Он: «Да будет свет!» – и стал свет… – Единственным спасением в абсурдных и неловких ситуациях для Лизоньки всегда был юмор.
– О! – шотландец рассмеялся и даже опустил трубку. – Это начало я знаю. С другого начала. Давайте познакомимся.
Говорил по-русски мужчина очень чисто, но что-то неуловимое выдавало в нем иностранца.
– Ян МакКеллен, боцман «Лахесис».
– Лиза Данилова. И я, видимо… – Девушка робко взглянула на странного шотландца, оказавшегося боцманом ее корабля.
Боцман… Ноги и глаза, кажется, у него на месте. Может, все не так уж плохо? Да и попугаев не видно. И Ян МакКеллен звучит гораздо лучше,
