резковато рассмеялась.
– Тут и христианская церковь есть? Ну, встретят второе пришествие старыми девами.
Она искоса глянула на Метельского, дальше ехали молча. У церкви спешились, и началась церемония угощения хлебом-солью. Татьяна и ее спутница казались яркими цветами среди довольно серой толпы. Потом спутники Хельги отошли в сторону, Метельский тоже стал поодаль. Хельга повернулась к собравшимся: женщины в сарафанах и вышитых безрукавках, а мужчины в холщовых рубахах и портах.
– Уважаемые жители селения Иогач. Я с поручением от администрации Алтайской автономии. По законам Всемирной федерации, вы имеете право на свободу верований и частной жизни. Власти хотят с вами только посоветоваться. Как вы наверное знаете, IX Вселенский собор[2]признал нашего президента Мадоса главой единой церкви и верховным наставником. Мадос, с присущей ему скромностью, заявил, что не примет сана, пока с этим не согласится большинство населения. Поэтому проводится всемирный референдум с единственным вопросом, согласны ли вы с решением Вселенского собора? Мы знаем, что вы не признаете трансидов, и заседания собора в вашем селе не транслировалась. Однако в администрации края полагают, что жители даже самых удаленных поселений должны увидеть хотя бы последнее выступление Мадоса, и иметь возможность принять участие в референдуме. Подчеркиваю, что последнее – дело сугубо добровольное.
Толпа встретила речь угрюмым молчанием, а Хельга сделала знак своему спутнику с чемоданчиком. Мужчина выступил вперед и раскрыл его. Это оказалась портативная холорама на подставке. Воздух голубовато замерцал, и скромная деревенская площадь как бы открылась на панораму грандиозного храма в Альфавиле, административной столице Всемирной федерации. Мадос спускался по ступеням, за ним следовала свита иерархов Единой церкви: папа Римский, патриархи православных церквей, несколько высших представителей ислама в черных одеждах, буддизма – в желтых, и церкви Трехликого – в фиолетовых. На последней ступени Мадос остановился и обвел взглядом толпу на площади. Метельский видел трансляцию церемонии, но от этого взгляда по спине снова пробежали мурашки.
Лицо смуглое и гордое, но одновременно участливое. Взгляд проникает в самую душу. Багряная мантия облекает фигуру, а еще гнетет невидимая, но тяжкая аура величия.
– Дорогие сограждане… – начал Мадос проникновенным голосом.
Метельский особо не внимал, уже наслушался. Интереснее была реакция жителей села, та была явно неодобрительной. У мужчин сжимались кулаки, женщины пугливо опускали глаза к земле. Ну да, они верят в Христа, а Мадос лишь вскользь упомянул его, чуть ли не как свою предтечу. Так что Мадос для них антихрист, и зачем администрация прислала сюда Хельгу с компанией?
После впечатляющего, с раскинутыми руками, призыва совместно строить Царство божие на земле, изображение погасло, а холорама трансформировалась в стандартный терминал. Хельга снова выступила вперед и призвала селян выразить свое отношение к избранию Мадоса верховным наставником.
– Также вы можете обратиться с пожеланиями
