же ты замуж выйдешь?
– Родители задают мне тот же самый вопрос. В тумбочке печенье.
– Спасибо, что делишься с маньяком, – Потаскушкин достал пачку овсяного печенья.
– Мы защищаем твои права. Сначала накормим, и только потом расстреляем.
– Мне действительно придётся тебе помогать в меру своих дурных наклонностей.
– Рассчитываю на тебя. И на твою маньячность.
Вскоре они уже неспешно прогуливались по улицам города, создавая вид беззаботной парочки. Анна указывала путь, безостановочно обшаривая глазами всё вокруг. Они молчали, так как всё внимание участковой было сосредоточено на работе. Потаскушкин рассматривал прохожих, парочки на скамейках, витрины магазинов. Вскоре совсем стемнело, и Анна потащила Василия в тёмные переулки. Лейтенант включила фонарик, и они медленно прочёсывали одно подзаборье за другим. Так прошло довольно много времени.
– Уже час ночи, – негромко произнёс Потаскушкин.
– Ладно, – сдалась лейтенант, – на сегодня хватит.
– Ты уверена, что мы в правильном направлении ищем?
– Что ты имеешь в виду?
– Может, наоборот, надо ходить в тех местах, где людно и есть закоулки. Парки, например. Там замечательные кусты.
– Хм, наверное, ты прав, – Анна нахмурилась, из-за чего в голову Василия немедленно вплыло словосочетание «кисть художника», – завтра туда и пойдём.
Потаскушкин проводил лейтенанта до подъезда.
– Не поднимаюсь, боюсь твоих наручников.
– Правильно делаешь, – рассмеялась участковая, – ты ещё в них побываешь.
Луна освещала молодые лица серебряным узором, трепетным и нежным. Казалось, за спиной девушки выросли прозрачные крылья и унесли её домой.
Утро в редакции встретило Потаскушкина неприветливо. Журналисты подкалывали его, Лена Прекрасная закатила скандал.
– У меня материалы горят, а ты где-то шляешься и на мои звонки не отвечаешь. Ты сегодня весь день со мной.
– Но…
– Никаких но! Это приказ главного редактора. Я специально машину взяла, мы вдвоём едем по заданию.
Задание почему-то оказалось за чертой города. Лена подъехала к опушке леса, начинающегося в ста метрах от крайнего дома, и остановилась. Она вышла на лужайку, заросшую густой травой и улыбнулась своим мыслям. Затем достала брезент из багажника и расстелила его на траве.
В животе у Потаскушкина заныло. Появилось стойкое ощущение предстоящей кастрации. Василий вышел из машины и как бы невзначай сделал несколько шагов в сторону. Правая нога провалилась и он упал.
– Что ты делаешь? – удивилась Лена.
– Здесь что-то недавно закопали.
– Плюнь, иди сюда. У нас очень серьёзное дело.
– Подожди, как плюнь? – Василий даже разозлился, – Лопата есть?
– Да потом откопаешь.
Но чем больше Лене не хотелось ковыряться в этом месте, тем
