огромное количество медных вещей, но и обучались этому ремеслу ученики. Столичные художественные импульсы распространялись по всей стране. Немалую роль в этом сыграли крепкие торговые связи между русскими городами. Известно об отправке медной и серебряной посуды из Москвы в различные регионы России131.
Ближе ко второй половине XVIII столетия, в связи с развитием медного дела на Урале, деятельность московских медников приняла форму производства местного масштаба. Однако то колоссальное значение, которое имела в русском медном деле Москва в предшествующий период, отразилось на производствах в других регионах страны (в т.ч. на Урале), в формах и орнаментах их изделий.
Производство медных предметов имеет богатую историю и в Петербурге. О широком распространении в столичных домах и государственных учреждениях медной посуды и утвари свидетельствуют объявления в газете «Санкт-Петербургские ведомости», различные документы из фондов РГИА132. Бытовали изделия не только отечественного, но и европейского производства (особенно немецкие, шведские, английские и голландские133). Посуду и утварь использовали все городские сословия, от плотника до посла. При этом изделий было так много, что время от времени их продавали как лишние. Не последнюю роль в распространении этих предметов сыграли аукционы, постоянно проводившиеся в Петербурге на протяжении XVIII века.
Местных мастеров, так или иначе связанных с производством изделий из меди и латуни, условно можно разделить на частных и казенных. Первые работали на себя или на владельца фабрики. В 1790-х годах известно 47 «партикулярных» мастеров134. Многие из них жили в собственных домах, что говорит об определенном уровне благосостояния. Известно, что в 1744 году на молотовых медных заводах Филиппа Максимова, находящихся на реке Назии, делали посуду из красной меди135. Кроме того, есть также упоминания о медных изделиях молотовой «фабрики» Франца Людвига Поппа в Мустоле Шлиссельбургского уезда.136 В Красном селе в I трети XVIII века существовала казенная фабрика по производству латуни, из нее же делалась посуда и проволока. В 1732 году фабрика была передана в частные руки. В 1750-е годы ее, вероятно, уже не существовало.
Казенные мастера-медники служили в государственных учреждениях, например, в Канцелярии от строений, Кабинете императорского двора, Академии художеств. В последней существовал класс «медный, чеканный, литейный», в котором преподавали известные мастера137. С ними заключался контракт на несколько лет. В контрактах мастеров А. Симона, Э. Гастеклу и Т. Каррера было указано, что каждый из них «обязуется обучать юношество оной Академии в сих искусствах то есть пунцированию, фурмованию, литью из меди и по оной чеканению, точению, золочению, серебрению и бронзировке»138.
Медники и чеканщики, числясь в одном учреждении, зачастую привлекались для выполнения срочных работ в другом.
Тверская Д. И. Указ. соч., С. 106, 108.
См., например: РГИА, ф.789, оп.1 ч.1, ед. хр.125.
В 1764 году в Петербург было привезено медных чайников, кофейников, подносов, подсвечников и других изделий более 46 пудов (Демкин А. В. Внешняя торговля России через петербургский порт. 1764 год. Ведомость об импорте иностранных товаров. – М., 1996, С. 60—61). Поступало также множество посуды и утвари из серебра, железа, глины, фарфора, хрусталя.
Любомиров П. Г. Указ. соч., С. 222.
В газете «Санкт-Петербургские ведомости» указано: «Фабрикант Армянин Филип Максимов с товарищем своим Гиршбергером на своих на реке Назии молотовых медных… заводах делают из красной меди доски, котлы, кастрюли, чайники и прочую посуду… Живет Максимов на Васильевском острове на 2 перспективе на 3 линии в его доме» («Санкт-Петербургские ведомости», 16 апреля, 1744 года).
В выпуске «Санкт-Петербургских ведомостей» за 6 марта 1752 года помещено объявление о построенной по привилегии «желтой и красной меди молотовой фабрике» Франца Людвига Поппа и об ее изделиях. Фабрикант жил на 9 линии Васильевского острова в доме Андрея Позднякова. В другом объявлении Попп назван французом. В 1757 году его жена Катерина уже значится вдовой (ОР РНБ, ф.575, ед. хр. 165, л. 20об). В 1760 году его братья, гамбургские купцы Корнелий и Лоренс Поппы, пытались продать фабрику брата вместе с материалами, инструментами и деревней, купленной к ней («Санкт-Петербургские ведомости», 10 марта 1760 года, 31 марта 1760 года, 4 апреля 1760 года, 28 апреля 1760 года).
См.: Пронина И. А. Декоративное искусство в Академии художеств. Из истории русской художественной школы XVIII – первой половины XIX века. – М., 1983, С. 74 —78.
Там же. С. 200, 201, 203.
