на вскрытии.
– Препараты от психозов, хотите сказать? Нет, это исключено: Вика не страдала никакими психозами. И никакими аддикциями тоже не страдала. Она же спортсменка! Тем более, вы сами сказали: она ничего такого не принимала перед смертью.
– Мы лишь можем констатировать, что на момент смерти в ее организме не было психотропных и наркотических веществ. Хотя действительно, патологоанатомы не обнаружили никаких признаков регулярного употребления подобных препаратов. Но возникает вопрос: откуда взялись пустые блистеры? Кому принадлежали препараты, куда исчезли сами таблетки, и кто положил блистеры в шкатулку? Насколько я понимаю, ни Вам самим, ни вашим детям они не назначались?
– Нееет. – медленно протянул я и добавил после паузы. – Никому из нас ни транквилизаторы, ни психотропные средства не назначались.
– Но?.. – Займидорога уловил мое замешательство и выжидающе смотрел на меня. – У Вас появилось предположение?
Я замялся. Предположение у меня и в самом деле возникло, но я испытывал большие затруднения с тем, как его озвучить.
– Видите ли, у нас в семье – я имею в виду семью в широком смысле – есть только один человек, который довольно долго принимал и, возможно, все еще иногда принимает транквилизаторы. Совершенно легально, по назначению врача. Много лет назад у Пшеничниковых трагически погиб младший сын. На тот момент ему было семь лет, а девочкам, то есть близнецам Вике и Лике, – девять.
Займидорога и Загуменнов быстро переглянулись.
– Трагично, но ведь это было давно?
– Девятнадцать лет назад, да. Но мне кажется, Алена – их мать – так до конца и не восстановилась. Я познакомился с ней через семь лет после трагедии: она жила в каком-то своем мире и держалась довольно отстраненно. По словам Вики, из-за тяжелого расстройства сна Алена годами принимала снотворное. После рождения внуков к ней до некоторой степени вернулся интерес к жизни, но честно говоря, она всегда оставалась… как бы это сказать?.. погруженной в себя. Что будет с ней теперь, после смерти Вики, я даже боюсь представить.
– А при каких обстоятельствах погиб их младший ребенок?
– У них был дом на севере Испании, где они проводили лето. Он, по рассказам Вики, стоял на скалистом берегу. Все было безопасно, если не перелезать через ограждения и не карабкаться по скалам. Мальчик куда-то там забрался и сорвался вниз.
– И по Вашему мнению, Пшеничникова по-прежнему принимает транквилизаторы?
– Скорей всего. Во всяком случае, если у кого-то в семье и есть к ним легальный доступ, то только у нее. Но я абсолютно не представляю себе, как они могли оказаться у нас дома.
– Как часто Пшеничникова приезжает к вам в гости?
– Очень редко: Алена крайне неохотно покидает свой загородный дом, даже ненадолго. Она, кажется, и раньше не слишком любила Москву, а после смерти Вани утратила интерес к миру за пределами семейного, скажем так, поместья. При этом и мы с Викой, и Лика с Егором, и Соня с Олегом – частые гости у Пшеничниковых.
