за спиной у Жданы.
Ждана не обращала внимания на сплетни, ходила с гордо поднятой головой, учила Митку постоять за себя. Все потихоньку складывалось, – а затем нелепая случайность окончательно развязала злые языки, добавила хлопот матери с дочкой.
На ферме, где Митка со Жданой много лет покупали яйца и молоко, однажды ночью умерли куры. Осмотрев их, Весея заключила, что кур просто-напросто перекормили. Они ведь глупые, не знают, когда пора остановиться. Клюют себе и клюют, что ни насыпь.
Но хозяин фермы связал их смерть с Миткой, пригрозил написать донос. Притихшие было слухи, вновь накрыли поселок. Чего только про девочку не говорили! Митка рыдала и клялась, что ни разу за ведьмин порог не ступала, не ходила с ней в гиблые места.
Но тут же находились свидетели обратного: одни уверяли, что видели девчонку на тропинке, ведущей в ведьмин дом, другие – как она выбиралась из леса с огороженной красными флажками стороны, поросшей терновником и крапивой. И будто крапива стелилась к ее ногам, не смея коснуться кожи, а дикая слива срасталась за спиной, закрывая проход.
Затем произошел еще случай. Один из ветхих домов вверх по улице загорелся. Наверное, проводка дала искру. Пламя перекинулось на соседние крыши, поползло по подсохшей после снега траве, лизнуло деревянные заборы. Только дом Жданы остался целым, даже ограда не потемнела от копоти.
– Ветер переменился, вот и все, – Митка сняла с волос заколку с нарядным бантом. – Но остальные расстроились, что мы с мамой не стали нищенками, не ходим теперь по чужим дворам побираться.
Сверкнула застежка заколки, оглушительно хлопнул воздушный шарик. На спинке стула повисла синяя тряпочка.
– Да ладно тебе. Месяц-другой, и вас оставят в покое, – Воик неловко попытался приободрить девочку. – Жалко, что на твой день рождения никто кроме меня не пришел.
В тот день, на печальном празднике, Весея наблюдала за детьми, пока Ждана возилась с пирогом.
– Плевать. Мне все равно не хочется никого видеть, – Митка ткнула заколкой в центр зеленого шара. – Я, конечно, скучаю по подругам, но они заладили повторять, что мама купила у ведьмы мою красоту. И не только ее.
Воик не ответил, посмотрел на Весею в замешательстве. Та тепло улыбнулась сыну, но вмешиваться в разговор не стала
– Слушай, а мы ведь с тобой похожи, – задумчиво продолжила Митка. – Ты тоже натерпелся, потому что живешь по соседству с ведьмой. И меня, получается, примерно из-за того же стали травить. Мы с мамой с ведьмой не якшались – а все равно виноваты.
– Меня не травят, – возразил Воик. – Только никуда не зовут. Ну, мы с ребятами неплохо общаемся на занятиях. А вечерами и в выходные они постоянно куда-то вместе ходят – но без меня. Я один раз напросился…
Воик замолчал. Весея вспомнила тот случай: сын вернулся хмурый, с пасмурным, тяжелым взглядом. Замкнулся в себе, и слова не вытянешь. Она решила не давить на мальчика: захочет – расскажет.
– И
