подошла она к брегу реки чужеземной,Камень могильный стоял на песке там, и кости лежали,
И Фаэтона священное имя на нем прочитавши,
С криком ужасным она на земле распласталась недвижно.
С страстной любовью над камнем могильным склонилась Климена,
Вместе с блаженством и с мукою милое имя читала,
Белые перси открывши, она прижимала к нему их,
С воплем отчаянья мрамор могильный, немой, безответный
Пламенной грудью ласкала и грела в объятиях теплых.
Мертвые кости она целовала так долго, так страстно,
Как не целует любовница друга в минуту восторгов…
Еще дальше от оригинала отстоит стихотворение «Нарцисс»91, написанное Мережковским через год. Сюжет из третьей книги «Метаморфоз» здесь сильно редуцирован: эпизоды о рождении Нарцисса и о неразделенной любви к нему нимфы Эхо отсутствуют, изменена стилистика и просодия – и по сути дела перед нами самостоятельная стихотворная версия древнегреческого мифа.
К отдельной группе гимназических «переводов» и «переделок» следует отнести крупные произведения на былинные сюжеты. Они были написаны Мережковским в пятом и шестом классах, когда на уроках русской словесности изучались и разбирались произведения устного народного творчества. На эти же годы, судя по всему, как раз приходится пик интереса поэта к фольклору и мифологии. Среди его поэтических опусов этого времени, кроме переложения библейских и евангельских сюжетов, сур из Корана, античных и восточных мифов, встречаются также стихотворные изложения греческих и татарских народных легенд и поверий, которые гимназист собирал во время поездок по Крыму, как раз в средних классах гимназии.
Самая близкая имитация былинного текста – «Песня про Илейку да Добрынюшку, про братцев названных»92. Она написана былинным стихом, с использованием былинной лексики и представляет собой контаминацию нескольких былинных сюжетов о русских богатырях. Автор в то время был в шестом классе, и именно в курсе шестого класса гимназисты разбирали былины об Илье Муромце93. Тогда же было написано и построенное на фольклорных образах, с имитацией былинной просодии стихотворение «Дуб»94.
Если «Песню про Илейку…» можно назвать «подражанием», то к другим текстам на былинные сюжеты это слово применить сложно. Так, невозможно назвать имитацией былинного текста стихотворение «Святогор»95. Хоть оно и имеет подзаголовок «былина» и сюжет его отсылает к тексту былины «Святогор и Илья Муромец», но и ритмически, и стилистически стихотворение по сути дела является балладой. Еще большей трансформации подвергнуты былинные тексты о Соловье Будимировиче в стихотворении «Песнь о Будимире»96, которое имеет тот же подзаголовок, но в нем не только не соблюден былинный размер, но и сам текст (контаминация нескольких сюжетов) переработан в сентиментально-романтическом ключе.
И уже чисто
Отклик: Литературный сборник в пользу студентов и слушательниц Высших женских курсов города С. П. Б. СПб., 1881. С. 154–157, с подписью: «Д. Мережковский». Под беловым автографом текста стоит дата: «Февраль. 1881» (ИРЛИ. № 24269. Л. 137–139).
ИРЛИ. № 24269. Л. 108 об. – 117. Эта «былина» датируется по расположению в тетради концом 1880 г., т. е. написана в конце первого полугодия шестого класса.
См. в программе по словесности за шестой класс: ЦГИА СПб. Ф. 439. Оп. 1. Д. 5089. Л. 10 об.
Голова горит, не спится все,
и т. д. ИРЛИ. № 24269. Л. 147–147 об.; написано 25 февраля 1881 г.
ИРЛИ. Ф. 649. Оп. 4. Ед. хр. 234. Л. 61–62 об.; ИРЛИ. № 24269. Л. 151–153 об. Датировано 30 апреля 1880 г., т. е. написано было в пятом классе.
ИРЛИ. № 24269. Л. 57–60 об. Датируется августом 1880 г., т. е. написано после окончания пятого класса.
