я вертел в руках миниатюрное устройство, внутри которого пряталась еще более миниатюрная начинка. Пусть смотрят на ту громадную конструкцию, что была установлена для отвода глаз. Разве военных можно впечатлить микроскопическими деталями?
Коллега представил меня, и по залу прошла волна аплодисментов. Я поблагодарил наше государство и правительство за оказанную поддержку и за веру в мои способности, и наплел лживых слов о благе, безопасности, и нашей вынужденной потребности в обороне.
– Противник коварен, и готов пойти на все. Для него не существует понятия добра, он – абсолютное зло. Поэтому мой долг – сделать все, чтобы в войне не погибали невинные люди.
Какая все это чушь, и каждый, кто присутствовал здесь, знал, что это – чушь.
– На ваших глазах совершается прорыв. Неслучайно на протяжении всей истории военная сфера являлась мощнейшим двигателем прогресса, приводя к самым грандиозным научным разработкам. Это изобретение – очередное доказательство нашей силы и воли к победе.
Я зашел в кабину, похожую на вырванный из многоэтажного здания лифт. Мой коллега, я слышал, объяснял: эта капсула защитит меня от излучения, поскольку его доза пока превышает норму, однако над устранением этого недочета команда исследователей уже работает.
Поднес устройство к губам. Все дело в программном обеспечении. Наше летоисчисление – не более чем условность, удобная система координат, информация о которой и заложена внутри этой машины. В противном случае устройство бы не поняло, что значит «тысяча девятьсот шестьдесят пятый год, двадцатый век нашей эры». Произнес это вслух.
Они даже не догадаются о том, что произошло на самом деле. В конце концов, все легко свести к провалу испытания. Меня объявят погибшим. Сомневаюсь, что когда-нибудь меня найдут, даже если создадут еще одну модель и отправятся на мои поиски.
Я почувствовал сильный жар. Будто превратился в раскаленную лаву. Я бы хотел сказать, что все длилось недолго, но, возможно с тех пор, как я стоял в том зале, полном военных и их прислуги, прошла вечность.
«Я слишком увлекся временем, и не подумал о пространстве».
Куда я попаду? Я подумал о том зеленом поле, что видел во сне. Если это место существует, то я хочу оказаться там.
4
Казалось, мое тело перемололи, добавили к получившейся массе холодной воды, замешали, а потом выпекли заново. Я не смог устоять на ногах и упал.
Меня стошнило. Наверное, я просидел на корточках несколько минут.
Как глупо пытаться измерить время!
К неимоверной физической усталости примешивалось и чувство, близкое к эйфории: у меня получилось, я справился, я сбежал!
Я поднялся, отряхнул ноги, зачем-то потрогал свое лицо, будто хотел удостовериться, на месте ли оно, и зашагал куда-то в сторону. Здесь, где я оказался, была ночь. Я задрал голову кверху и принялся рассматривать звезды.
– Небо такое же. Оно всегда было одинаковым. Так странно, – заметил я вслух.
Я
