при виде подобного строения, ведь главной ценностью для меня всегда оставалась крыша над головой, теплая постель и еда, и не всё оказалось так плохо, как я рассчитывал, – внутри «Убежища» был сделан неплохой ремонт, и там практически не пахло ни плесенью, ни влажностью. Я приятно удивился, когда внутри меня встретила не обшарпанная комната с единственным столом и пустой бутылкой водки, а самая настоящая гостиная с книжными шкафами, напольными коврами, шторами, диваном и большим стареньким телевизором. Здесь было очень уютно, как в городской квартире, конечно, не считая бардака, что оставил после себя Барри в свой последний «отрыв».
В здании я насчитал всего два этажа, и Сноу сказал, что я могу располагаться где угодно, хоть наверху в его спальне, хоть в самой гостиной на диване, аргументируя это тем, что с первого этажа добежать до туалета можно гораздо быстрее. Весь дом оказался увешан плакатами знаменитых рок-групп и фотографиями Барри с неизвестной мне девушкой, кажется, его возлюбленной. И всё-таки, как бы меня ни распирало от любопытства, я не стал его расспрашивать по этому поводу.
Верхние комнаты были не хуже, чем гостиная: шкафы, диваны, столы, тумбочки, фотографии и старенький компьютер без интернета. Кругом и всюду – уют. Кухня же показалась мне маленькой, меньше, чем у меня дома, но с хорошим холодильником и электрической плитой.
Мне понравилось здесь, и я ещё раз поблагодарил Барри за помощь, после чего он отдал мне ключи, оставил в гостиной комплект нового спального белья, вытащил из багажника «хонды» два огромных пакета с едой (видимо, он заранее знал, что повезет меня сюда) и уехал, оставив меня один на один с природой и его небольшим домом.
Сначала я не знал, чем себя занять. Ходил из комнаты в комнату, проверяя, везде ли зажигаются лампочки, а потом разложил свои вещи в гостиной и, устроившись на диване, смотрел телевизор. Меня подмывало позвонить матери на мобильный телефон, но я сдерживал себя. Это могло быть опасно как для меня, так и для неё. Ведь присутствовала крупица вероятности, что «Псы» могли схватить её, а мой звонок только выдаст мое местоположение и сделает ещё хуже. В общем, я просто медленно сходил с ума от неизвестности, надумывая себе страшные развития событий, когда, нарушая тишину комнаты, громко завопил восьмибитный звонок телефона, заставивший меня буквально подскочить на диване от неожиданности.
Я ответил, но услышанное меня не обрадовало. С момента отъезда Барри прошло чуть больше часа, и я не очень понимал, что так могло испортить настроение моего друга.
– Ты дал мне правильный адрес? – с укором спросил голос из трубки, пробиваясь через шум городской улицы.
– Какой именно? – меня откровенно напугал его погрубевший голос.
– Своего дома, – с нажимом произнес Сноу.
– Конечно. Я прожил на «Зеленом Бульваре» всю свою жизнь и точно не мог ошибиться.
– А номер дома? – всё с той же неясной мне неприязнью поинтересовался Барри.
– Двадцать
