парень, стриженный тоже под машинку, наверное, новенький. Он крикнул:
– Холодная вода?
– Хорошая.
– Полезу.
Через минуту он с разгона бултыхнулся в воду, и скоро его стриженая голова очутилась рядом с Игорем:
– Ты что, колонист? – спросил он.
– Да, в этом роде.
– Новый, что ли? Что-то я тебя не видел.
– Со вчерашнего дня.
– Ага!
– А ты?
– А я две недели.
– Тоже новый?
– Тоже.
– Ну и что?
– Удирать буду.
– Да ну?
– Честное слово! Ну их к чертям!
Он перевернулся в воде, выставил зад, подрыгал ногами:
– Холодная! Я – одеваться!
Они подплыли к берегу. Натягивая штаны, Игорь спросил:
– А тебе есть куда удирать?
– Да у меня папан в городе. Только он – сволочь. Я к нему не пойду. Я у него облигаций на пять сот рублей стырил, так он такой хай поднял, в милицию потащил. А сам ответственный работник, как же – Заготзерно какое-то. Меня сюда и спровадили.
– Ты уже работаешь?
– А как же, приспособили. Социализм, говорят, строим. Ну и стройте!
– А почему ты сейчас гуляешь?
– Да какой там социализм! Материалу нету! Меня на шипорезный поставили. Станок, правда, мировой, так материалов нету. Да ну их…
– Как твоя фамилия?
– Фамилия у меня еще ничего: Горохов. А вот имя… брат, прямо удивительно! Куда их головы торчали? Руслан!
Игорь рассмеялся. Горохов тоже осклабился. У него было очень простое, прыщеватое, носатое лицо, и нос был гораздо красивее всего остального. Когда он смеялся, зубы показывались разной величины и направления и даже разного цвета.
– Руслан! Я пока не читал «Руслана и Людмилу», так еще ничего, терпел, а как прочитал!.. Ты читал?
– Читал.
– С моей мордой! Руслан! Так это им, понимаешь, нужно, а как ассигнаций паршивых на пятьсот рублей, так в милицию побежали!
– Я тоже, наверное, уйду, – сказал Игорь.
– У тебя тоже родители?
– Мои далеко – в Ленинграде.
– К ним пойдешь?
– Нет, к ним не пойду.
– А куда?
– А ты куда?
Они сели на скамью, глянули друг на друга, улыбнулись неохотно. Руслан задумался:
– Черт их знает… может, они и правильно[155]…
– Кто?
– Да… эти… тут. А только нельзя так: все это ходи по правилам. По правилам и по правилам. И тащат тебя в разные стороны. И вякают, и вякают: в стрелковый кружок, в драматический кружок, в изокружок! «Учиться необходимо!» А я хотел в оркестр,
В оригинале «правы?»
