в доме никто не живет) может отправиться в Пакистан, где братья найдут ей работу, и помогут положить деньги в банк для сохранности, или вложить в дело, чтобы они давали рост. А он сам будет получать… для начала восемь тысяч афганей в месяц. Это не считая того, что находится в этой пачке, это так подъемные. Ну и… за каждый сбитый вертолет к примеру пятьдесят тысяч афгани которые в расчете делятся между всеми. Самолет – семьдесят тысяч. Бронетранспортер – двадцать тысяч. Автомашина – десять.
Вот таки и воевали.
Подумал – подумал Сангар и… согласился. А что было делать. Работы – нет что здесь что в городе. Если отказаться – вырежут всю семью, ни это могут, для тех кто приходит по ночам – нет ничего святого. Он в тот момент как-то некстати вспомнил своего капитана – тот говорил, что стрелять по единоверцам грех. Вот тебе и грех…
Ну и… согласился, конечно. Спросил – где бумага, чтобы подписать, потому что в армии он привык расписываться, когда выдают деньги – а бородатый рассмеялся гортанным, клекочущим смехом, и сказал, что слова мужчины достаточно, а Аллах не любит нарушителей клятв.
Так Сангар стал командующим сектором, в первый же день ему приставили молчаливого пехлевана, то ли защищать, то ли убить если он решит изменить джихаду, и дали под начало двадцать пацанов, пришедших из Пакистана, совсем еще бачей. Один был больной и он отправил его лечиться, прикинув, что в случае чего встанет за пулемет сам. А пехлеван будет подавать патроны – должен же он что-то делать, а то молчит… даже имени не назвал.
В первый же день он провел смотр технической части и навыков личного состава. То и другое заставило его вспомнить слова, которые говорили шурави-мушаверы, когда были чем-то недовольны, он не знал, что они означают – но запомнить запомнил. Пулеметов у него было пять, все – Тип-59, китайские ДШК, из них новый только один. Еще один… из него пытались стрелять, но не получалось, Сангар произведя неполную разборку, понял, что перед стрельбой соплеменники даже не удалили консервационную смазку, отчего пулемет то и дело спотыкался. Еще на одном ДШК нерадивый расчет стрелял длинными очередями и наглухо запорол ствол. Короче говоря – матчасть отдельного батальона ПВО моджахедов была далеко не в полном порядке.
Не лучше дело было и с личным составом. Из девятнадцати подчиненных – только семеро хоть как-то знали матчасть пулемета, оказалось, что в Пакистане считали, что вторым и последующим номерам расчета знать матчасть вовсе не обязательно. Проведя контрольные стрельбы, Сангар нашел только двоих, которые хоть что-то смыслили в искусстве стрельбы из крупнокалиберного пулемета с упреждением по воздушным целям, о таблицах поправок же не слышал ни один. Остальные же искреннее считали, что чем больше пуль в минуту они выпустят, тем вернее собьют проклятую летающую шайтан-арбу.
Времени у них было немного, и Сангар понимал это.
