ему во сне ещё в младенчестве? Он уже не мог ответить на этот вопрос. Да и зачем было отвечать? Верочка незаметно, без всяких усилий, входила в его жизнь, становясь для него очень близким человеком, прираставшим к сердцу. «Вот до таких девушек боишься пальцем дотронуться» – думал он. Он обходил острые моменты, сдерживался, чтоб не вспугнуть, не обидеть её. Когда же под утро возвращался в свою комнату, то спать не мог, ему казалось, она сидит рядом, он держит её за руку, и они опять о чём-то оживлённо говорят, говорят, говорят…
Как-то они условились покататься тайно от всех на лодке по речке. На берегу покоилась лодка. Они отвязали её от привязи и поплыли. Он грёб веслами, она, опустив руки в воду, болтала ими, создавая водную сумятицу. Лодка медленно скользила вдоль берега, всё дальше, дальше. Они удалились от поместья на далекое расстояние. Ивы, опустив свои трепещущие ветви в воду, наклонялись над ними, как бы что-то нашёптывая. Соловьи в прибрежном лесочке рассыпали романические трели. Всё было тихо, таинственно, зачарованно, будто создано только для них. Слабые звуки неясных всполохов будоражили кровь. Месяц ронял своё отражение в воду, словно потихоньку подсматривая за ними… И вдруг Иван, оставив вёсла, сел рядом с ней, стремительным порывом обнял её и стал целовать, в губы, в волосы, в плечи. Расстегнул пуговки на кофте, целуя робкую, упругую девичью грудь. Она разморилась, сидела не шевелясь. Кружилась голова, качалась лодка. Она чувствовала себя, словно воробушек в когтях кошки, коего она вот-вот съест. Он обезумел. Его ласки становились жарче, стремительней. Он стал властно подчинять её себе. Она в изнеможении припала к нему, забыв обо всём на свете. Поцелуи его были такими горячими, словно сжигали её дотла. Она таяла от нежности. Но вдруг, опомнившись, рывком отодвинулась от него на край скамеечки. Он вновь властным порывом привлёк её к себе. И тут она жалобно простонала:
– Нет, нет, нет… Слышишь, не надо, нет! Иначе я сейчас выброшусь в реку! – она вновь с силой вырвалась и уцепилась за край лодки.
Он побледнел, пришёл в себя, горько и надсадно произнёс:
– Не бойся, я немного сошёл с ума. Но это прошло. Я безумно люблю тебя, хочу, чтоб ты стала моей…
– Нет, нет, – раздалось жалостливое в ответ.
– Почему же нет, я хочу, чтоб ты вышла за меня замуж, стала моей… женой, дорогая! Я очень люблю тебя…
– Я тоже тебя люблю! – бледнея, произнесла она.
– Тогда что нам мешает? Утром уедем в Москву и обвенчаемся. Ведь я не мальчик. Мне надо работать, да и хозяйка в дом нужна… Без тебя я уже не смогу и дня прожить… Ты согласна стать моей женой?
– Согласна, но ты спешишь. Дай чуточку опомниться, ну самую малость! – упрашивала она его.
– Вера, Вера, ты меня не поняла, а я думал, ты меня понимаешь…, – с горечью вырвалось из души.
– Скажи, – упавшим голосом произнесла она вдруг, – у тебя уже были женщины?
– Это
