короткой программе. – девушка продолжала говорить уже не слыша парня, вспоминая события своей короткой жизни. – Стала замечать, что отец на меня пристально смотрит. Однажды подозвал меня и говорит, что от нашей семьи должен кто то идти Родину защищать, что я одна осталась, кому идти. Как же вы без меня жить будете, спросила, а отец говорит, мол, ничего, среди людей живем – помогут. Вот я и отучилась на санинструктора. Только в военкомате мне отказали.
– Как отказали?! – удивился парень.
– Сказали, отец инвалид, мать больная, не работает. Вот и работай в госпитале, в действующую армию не возьмем, пока больная в доме её содержать надо. Мне отец потом сказал, что правильно, негоже матери знать пока жива, что мне на фронт ехать.
– Как же ты здесь оказалась?
– Я из Тобольска, когда на лодке, когда по зимнику на санях в деревню приезжала на побывку маму проведать и с отцом поговорить, по хозяйству помочь. Мы с отцом друг на друга смотрим, а об этом не говорим. А мама всё жила. Страшно получалось, будто я жду когда мама умрет, что бы уехать. Вот, три года войны прошло и мама умерла. Похоронили её. Отец весь черный стал, уйдет на речку и там сидит молча. Однажды пошла на речку стирать, а он и говорит: «Иди в военкомат». Я только кивнула. Сама хотела уже идти, ждала когда отец в себя придёт. В госпитале такого горя насмотрелась, что в груди жгло от ненависти к фашистам, от каждой минуты что не на фронте.
– Что же мы без женщин не справимся? – возразил Жора.
– Вы своё дело делайте, а мы своё. – ответила спокойно Лида. – На Руси такого не бывало, что б женщины в стороне были, когда свою землю защищать надо. Мы одно целое, всё делить пополам будем – и жизнь, и смерть.
– Не, я помирать не собираюсь! – Жора улыбался. – Я их до Берлина гнать буду!
– И я не собираюсь. – Лида сняла с ног гимнастерку и протянула Жоре. – Надо поспать намного. Скоро переправа.
– Пошли к нашему костру! – Жора вскочил, готовый показывать путь к костру.
– А где старшина Вашкевич обосновался? – спросила Лида не вставая.
– Вон, около дороги, где палатка стоит. – Жора мотнул головой.
– Иди спать. – девушка продолжала сидеть.
Жора стоял не двигаясь держа в руках гимнастерку.
– Иди. – твердо повторила девушка.
Жора закинул гимнастерку на спину держа её за рукава и не торопясь пошел к кострам. Пройдя с десяток шагов остановился, посмотрел назад и даже сделал один шаг к дереву, где сидела девушка, но остановился, тряхнул головой и уже быстрее пошел к солдатскому расположению.
***
Комбат стоял перед строем первой половины батальона готовой к переправе, в полной темноте, скрытый листвой деревьев от света Луны, освещая фонариком только свою карту. Проведя взглядом по едва угадывающемуся строю солдат, приказал: «Товарищи офицеры, ко мне!».
– Еще раз напоминаю – накапливаться в воде, под обрывистым
