не интересовали подобные вопросы, – в голосе Давенпорта прозвучало недоумение, а ровная линия его бровей дрогнула, сломалась, поползла вверх.
– Это было раньше, – мило улыбнулась в ответ. – А теперь – интересуют.
– Странно, – тихо пробормотал опекун, и в его темных глазах мелькнул отблеск удивления. Всего лишь отблеск, но он оживил бесстрастное лицо, придав опекуну более человечный вид. – Такие перемены…
Давенпорт нахмурился. Он смотрел на меня и молчал, обдумывая мою просьбу, а я продолжала улыбаться, чувствуя, как от напряжения сводит скулы. Все-таки ужасно глупо в моем возрасте оказаться в положении несмысленыша, не имеющего права распоряжаться ни собой, ни деньгами. И вряд ли я долго выдержу навязанную судьбой роль. Вопрос только в том, чем мне грозит разоблачение? Вряд ли «опекун» обрадуется тому, что тело его подопечной захватила какая-то непонятная девица. А учитывая, кем он работает… Нет, лучше пока не рисковать. Но, с другой стороны, мне же нужно как-то устраиваться в новом мире? А как это сделать, если меня вынуждают принять навязанные правила игры?
– Что ж, хорошо, – придя к какому-то мнению, медленно произнес Давенпорт. – Я попрошу Доуэна подготовить отчет.
Ага. И пройдет еще неделя-другая, прежде чем я этот отчет увижу. Нет уж. Будь что будет!
– А вы можете на словах обрисовать ситуацию? – мило улыбнулась опекуну. – Я хотела бы заняться ремонтом особняка, и должна понимать, на что рассчитывать.
– Ремонтом? – переспросил Давенпорт, и в его глазах мелькнуло недоумение.
– Ну да. Разве можно жить в этой лавке старьевщика?
Нет, по большому счету, меня мало волновала обстановка чужого дома. Но как еще, если не ремонтом, объяснить свое желание разрушить стену в спальне?
Давенпорт молчал. Смотрел на меня и молчал, а я чувствовала себя все неуютнее под его испытующим взглядом. «Все нормально. Все хорошо. Я – леди Изабелла Бернстоф, меня не нужно ни в чем подозревать», – безмолвно твердила я, пытаясь внушить эту мысль опекуну, вот только уверенности, что мое внушение сработает, не было.
– Белла, вряд ли это желание можно назвать разумным, – сказал, наконец, Давенпорт, а мне захотелось выругаться.
Ну почему с ним так сложно?! Если на каждый пустяк придется брать разрешение этой ледышки, долго я не выдержу. Кто бы знал, как трудно притворяться нежным цветочком Беллой!
Я заставила себя сосчитать до десяти, а потом невинно поинтересовалась:
– Почему?
– Ты еще недостаточно оправилась после падения. Тебе нужен покой.
– Но я прекрасно себя чувствую.
– Разве?
Многозначительный взгляд темных глаз остановился на моих ногах.
– Да, – немного резче, чем хотелось бы, ответила я.
Не нужно напоминать о моей беспомощности. Она временная. И однажды я обязательно смогу ходить. По-другому и
