Стало жарко, на лбу мгновенно выступил пот, но зато исчезло напряжение из мышц, как если бы над ними потрудились массажисты Семи островов.
Габриэль выпил отвар до капли, протянул пустую плошку чародею.
– Спасибо.
Мэйт хотел подняться, но Готтилф опять его остановил, положив ладонь ему на грудь.
– Пока ты должен лежать. Дай отвару разойтись как следует.
– Я пленник? – решил уточнить Габриэль, не понимая чрезмерной опеки со стороны мага.
– Нет. Конечно, нет. Ты волен делать, что хочешь.
– Хорошо, – сказал мэйт и, вопреки предупреждению, сел на край кровати.
Готтилф не стал возражать, наблюдая дерзкое нарушение запрета.
– Можешь снять с меня печать мэнжа? – не глядя на мага, поинтересовался Габриэль.
– Нет. Да и зачем?
Мэйт вздохнул, разглядывая подрагивающее пятно света на неровном полу. Габриэль не видел чародейские глаза, но чувствовал взгляд Готтилфа. И ожидал вопроса.
– Ну и какого Хьола ты прыгнул в мой вихрь?
– Хотел помочь несчастным…
– Помочь?!
Тень на полу колыхнулась. Габриэль поднял взгляд на вспыхнувшего от раздражения Готтилфа. Маг действительно был зол. Огоньки волшебного фонаря, отражающиеся в глазах Готтилфа, казалось, стали ярче, разгорелись. Злились вместе с ним.
– Помочь – кому? Бездарям? Чему только тебя учат на твоих островах, мальчик?
– Меня учили тому, что любая жизнь бесценна, – с нарастающим гневом начал Габриэль. – А еще меня учили, что если твой противник слаб и беззащитен, то в таком поединке нет никакой чести… старик.
– Вон в чем дело. Ты думаешь, что я отнимаю у них жизни?
– А разве нет?
– Когда-то… – Готтилф горестно вздохнул, задумался, потом спокойно продолжил: – Я действительно забирал их жизни, чтобы утолить свою ненависть. Одну за другой, одну за другой. Я даже не могу вспомнить, скольких я убил. Не сказать, что я горжусь этим… Впрочем, и не особо сожалею. Я уничтожил бы весь Грэйтлэнд, если бы это вернуло мне жену и детей. – Маг опять задумался. – Теперь я их продаю в рабство. Ловлю, как когда-то ловил зверей, и продаю. И буду так делать до своего последнего дня.
– Это неправильно, – робко возразил Габриэль.
– Возможно. – Готтилф остался спокойным, несмотря на возражение. – Но мне нужно на что-то жить. Мне нужно держать село в постоянном страхе. Чтобы каждый из этих никчемных ублюдков помнил, что случилось двадцать лет назад. Хотя…
– Ты был охотником?
– И охотником, и рыбаком, и магом в армии… твоего отца.
– Почему ты не ушел со всеми, когда пал Мирацилл? – осторожно спросил Габриэль.
– Я хотел… Хотел забрать семью и уйти. Но бездари забрали ее раньше.
В коридоре загремела цепь. Габриэль повернулся на шум и увидел во мраке
