с пассажирского сидения. Я хмыкнул подчеркнуто вежливо и уставился в окно, пытаясь определить в какую сторону мы поедем. Это было несложно. Эту местность я знал, как свои пять пальцев…
…В нашем блоке все было ровно и спокойно. Мексы не лезли к нам с расспросами, а мы не интересовались их делами. Все довольно миролюбиво. Телевизор по желанию, прогулки на стадионе, походы в столовую строем по вменяемому человеческому расписанию. Там был еще кружок «Умелые Руки», ну типа того. Отдельное здание, куда тоже нужно было ходить по отдельному расписанию. Там была мастерская, где можно было делать различные поделки, типа: ремни, табуретки и прочее. Для тех, кому это интересно и совсем скучно тянуть свой срок. Это в дневное время. Отбой на этой зоне был в 23-00. Все камеры запирались, нас пересчитывали (3 раза в день пересчет происходил) и гасился основной свет. И начинался кошмар.
Мексы оказались очень музыкальной нацией – сплошные певуны. С одной стороны, оно вроде и не плохо, когда каждый второй мекс бренчит на гитаре и поет задорные песни. Некоторые песни у них действительно задорные, да и сами мексы довольно веселая народность. Но, это днем. После отбоя начинался тихий ужас. Добрых и веселых мексов будто бы подменяли. Они превращались в голосистых, нудных и тоскливых индивидуумов. Камеры не закрывались герметично, и акустика блока была такая, что (по моему мнению) лучшие мировые оперные залы просто зеленели от зависти.
Видимо каждый из мексов глубоко в душе считал себя «Лучано Паваротти» или на худой конец «Франко Корелли». Только репертуар у них был такой заунывный, как сама Зубная Боль. Кто из вас помнит Татьяну Буланову и ее депрессивные песни. Только Буланова пела одна, «без ансамбля, сам бля, сам бля…». А здесь 30-40 лужёных глоток пели песни про «коразон» (сердце по-испански) и чего там еще из этой оперы. По 2 гребаных часа каждую ночь.
Запретить им петь – моветон, не имеешь права, по всем понятиям, включая общечеловеческие. Ибо – это лишить человека кусочка той свободы, которую у тебя и так отобрали. Попросить можно. Одного или десять человек, да. Но, не весь блок. Накрываться подушкой бесполезно. Ее Величество Акустика просто хихикала над тобой. Я перепробовал все доступные методы, включая и дикую физическую усталость на вечернем стадионе. Иногда – работало, чаще – нет. Спасение от этих арий пришло, как всегда со стороны, с которой оно прийти не могло от слова совсем…
…Навигаторов и смартфонов в то время не было, поэтому я сразу же понял, что «эсэсовцы» совсем не из этих краев. Они двигались по карте и поэтому пару раз пропустили нужный им поворот. В конце концов, мы вырулили на 1-й хайвэй, и поехал строго на юг. Мои мозги совсем запузырились – ведь до Сан-Франциско или Сан-Хосе ехать в 4 раза ближе, чем в Лос-Анджелес, не говоря уже о том, что совершенно в противоположном направлении, на север.
«Эсэсовцы» молчали, но молчали как-то неестественно, по-театральному. Это ощущение витало в воздухе. Позже, анализируя все произошедшее со мной,
