а сам подпевал какой-то мотив. По дороге увидели останки русских солдат, погибших здесь в 1843 г.
На реке Акташ освежили свое лицо и тело, съели рассохшийся чурек. Калиновский восхищался видами, открывшимися на Дарго, – зелень лесов, рядом шумела река, а муэдзин призывал к закатной молитве… С утра другого дня вышли на дорогу. Начались горы, где простым глазом различали пещеры, в них ютились люди, они на кострах готовили завтрак.
Пленный едва успевал за хозяином. Когда дошли до водопада, устроили привал. Хозяин начал молиться. Дальше дорога еще более ухудшилась. В ужасном ущелье бежала река. Кругом пропасти. Становилось страшно, как бы не сорваться в бездну.
В конце концов, дошли до какого-то аула, где было много людей. Подвели к сакле хозяина. У него оказалось много детей. Во дворе на завалинке сидели старики, облаченные в тулупы. Они расспрашивали о пленном, а он прилег от усталости на камень. Никто его не беспокоил. Старухи дали ему кусок хлеба и молоко. Затем его ввели в просторную саклю, где около печи устроились хозяин и его гости, а женщины бесконечно сновали по комнатам и собирали пищу – остатки мужской трапезы. Калиновскому выделили уголок в соседней комнате. Он тут же заснул. Утром стоило ему подняться, как упал на пол: ноги не удержали. Хозяин убедился, что пленник на самом деле болен, дал ему бараний жир, велев натереть им ноги. Затем показали на постель, разрешив отдохнуть.
У хозяина имелись четыре жены. Он по очереди бывал у них и принимал пищу.
Жены точно выполняли очередность, если даже он надолго отлучался от них. У каждой имелось свое помещение. К первой жене хозяин больше был расположен, хотя мог любить по-настоящему младшую жену.
…Жители Анди, – продолжает свой рассказ пленник, – зарабатывают с помощью сбыта бурок и войлока, содержат много овец. В случае опасности андийцы под командованием Лабазана идут в бой.
У них поющий говор. Дети и женщины воркуют, как ласточки.
Со мною терпеливо обращались. Каждый день приходилось колоть дрова, приносить воду, обрабатывать землю или сторожить овец. Наверху, в горах имеется озеро, около него приходилось бывать с овцами. Близ озера – второе озеро Чабарлинское, находящееся недалеко от аула Чабарли, внутри трех скал в виде креста. Вода, как сапфир, тянется на несколько верст, а ширина полверсты. Форель. Татары рыбу не ловят.
Только русские солдаты. Это, когда удается. Я любил там бывать, чистый воздух, крики фазанов, перепелов, дергачей. Иногда с хозяином я ходил по аулам сбывать бурки и войлок. Ездили через снежные горы. Через пять дней мы оказывались у лезгин, где самый дикий народ.
У хозяина были кунаки – приятели. Среди женщин попадаются красавицы с римскими чертами, но очень грязные, без шаровар, одно платье. Мораль – высокая…
В одном из походов я заболел. Меня оставили в ауле Флеки с тавлином, где за меня хозяин оставил деньги. Долго не было сил, когда хозяин вернулся – был недоволен мною.
Ремесла здесь ценятся, секреты своего искусства не выдают. В горах над Кара-Койсу
