редакции еженедельника «Шарли-Эбдо»… Всё снова вернулось. Теперь я часто вижу во сне тот зал и женщин-террористок в чёрном… Просыпаюсь оттого, что мне нечем дышать – наверное, это паническая атака? Какое-то время я даже избегала театров и клубов, но потом это прошло.
– Понимаю.
– Самое удивительное – ведь я работаю в организации, которая помогает таким, как я, жертвам терактов! Но почему-то для меня горе этих людей – что-то постороннее, не имеющее ничего общего с моими чувствами. Днём я никогда об этом не думаю, а ночью…
Ночью она не думала об этом, только когда была с Рафаэлем.
– Но вы работаете в этой сфере уже давно? – уточнила доктор Гросс.
– Да, десять лет. И для меня это не было проблемой. Может быть, потому что я лично мало общаюсь с жертвами терактов, этим занимаются другие люди.
– А в чём заключается ваша работа?
Хороший вопрос. Угождать капризам Ги Шульца? Мотаться по всему свету, меняя часовые пояса как перчатки?
Наконец Настя сформулировала адекватный ответ:
– Как говорят, fille à tout faire – «девушка на все руки»… Логистика, организация мероприятий, пиар, связи со спонсорами. Мой начальник считает, что я очень эффективна – впрочем, я была бы ещё эффективнее, если бы мне дали возможность хоть немного проявить инициативу… Мне кажется, в работе мне просто везёт – оказываюсь в нужный момент там, где надо, встречаю того, кого нужно. Забавно, ведь в личной жизни – с точностью до наоборот!
***
Времени оставалось в обрез, коллоквиум начинался через двадцать минут, а Борис Левин безнадёжно застрял у витрины традиционной ремесленной булочной27 на улице Жакоб. Он уже давно не увлекался сладким: после тридцати откуда ни возьмись стал накапливаться лишний вес, и он поневоле начал считать калории. Но это было выше его сил!
Эти булочные… Только ради них можно было бы ехать в Париж! Не какие-то магазины, где продают хлеб и пирожные, нет, – настоящие храмы французского образа жизни! Можно ли представить Париж без ароматного хрустящего багета, который каждый день на рассвете рождается в этих крохотных раскалённых кухнях?
За стеклом уже украшенной к Рождеству витрины расположились бриоши28, разнообразные слоёные булочки и, конечно, пышущие свежестью сливочные круассаны! Слюнки текли сами собой, заставляя забыть обо всех коллоквиумах на свете. Парижский круассан… Что сравнится с этим маленьким шедевром, который тает во рту и проглатывается в один присест, даже если ты уже успел по-русски плотно позавтракать?
С трудом удержавшись от покупки, Борис поспешил в CIPRI29 – французский исследовательский институт, куда он был приглашён на коллоквиум мадам Шазаль, известным специалистом по России и большим другом его русского научного руководителя.
Неужели потерялся? Борис растерянно глядел на перекрёсток улиц Жакоб и Сен-Пер: когда-то
Ремесленные булочные – места продажи и изготовления выпечки по традиционной технологии.
Бриошь – сдобная булочка из белой муки в форме пышки.
Название исследовательского института вымышленное.
