ответил:
– Связисты говорят, на пункт «2‑9», – офицер пальцем стряхнул с сигареты пепел. – Только где это?
– А, это вроде в сторону «шестидесятки». Чёт такое было давненько, – Филиппов швырнул бычок в урну, стоявшую неподалёку.
– Что? Что за «шестидесятка»? – удивился лейтенант.
– Лет 40 назад был в этих краях режимный объект. Там бомбы всякие разрабатывали, оружие массового поражения, короче. Ну и полигон какой-то был неподалёку для испытаний. В границах полигона этот пункт «2‑9» находится. Только там лесом уже, наверно, всё заросло. Закрыли объект лет 25‑30 назад. Местные так говорят.
Филиппов закончил рассказ, нервно стуча пальцем по карману, в который положил зажигалку.
– А мне говорили, что не закрыли, – отозвался Антохин. – Охотники иногда слышат звук поезда как раз в стороне линии, которая к «шестидесятке» подходит. Один тип даже утверждал, что общался с каким‑то военным с объекта. Говорил, переименовали её в «семидесятку», вроде. Или «восьмидесятку». Да! В «восьмидесятку».
– О, как! – цокнул языком Кулибин. – Два года здесь уже служу и ничего не слышал!
– А ты с мужиками на рыбалку погоняй. Они тебе столько всего выдадут, – усмехнулся Филиппов.
Из одноэтажного штаба вышел человек и спешно зашагал в центр плаца. По строю пролетела волна: «Командир!», и 466 человек за несколько секунд перестали быть гудящим ульем.
– Пошли, командир на плацу! – бросил недокуренную сигарету лейтенант.
Антохин занял место во главе роты, сделав всего пару шагов. Его товарищи юркнули за строй, пытаясь незаметно добежать до своих подразделений.
Командир полка – полковник Семёнов шёл быстрым шагом, торопился, не обращая внимания ни на что. Это было на него не похоже. Внимательный и дотошный, всегда спокойный офицер сейчас выглядел совсем другим: он был охвачен паникой. Вместо табельного пистолета его руки сжимали автомат, каска надета набекрень, подсумки на поясе болтались, закрепленые не в том порядке. Не дойдя до центра плаца несколько метров, он громко отдал команду:
– Офицеры и прапорщики, ко мне!
Семеро ответственных по ротам отделились от общего строя и побежали трусцой к командиру части. Выполнив последние три шага строевым, они встали в линию, лицом к нему. Семёнов удивлённо осмотрел подчинённых:
– Это всё? Где остальные? Где командиры рот? Где командиры взводов? Расчётное время прибытия по тревоге уже прошло! Почему я вижу только суточный наряд? – с каждым словом негодование всё нарастало.
Семеро молчали.
«А, всё равно уже спалились!» – подумал Антохин.
Лицо командира налилось краской:
– Филиппов, где твой командир роты?
– Товарищ, я… – прапорщик замялся.
– Товарищ полковник, командиры рот убыли отмечать получение очередного звания майором Полевиным, – решил
