я тебя люблю! – заплакав.
– Понимаю, дочка, с родного дома да в чужой, но ты не унывай, мы с матерью тебя в обиду не дадим. Обижать станут, приду, за руку возьму и домой приведу. Что нам люди, пусть потом по дворам языками чешут, детей с ними не крестить. Все будет хорошо. Иван – мужик работящий, образованный, восемь классов закончил, вот внучат народите, всем радости хватит, ребятишки, они, сближают семью. Вон видишь, как у нас с матерью получилось: ты уж замуж выходишь, а твои братья еще босонята. А вот и они!
Из горницы вышел Иван, за ним следом Афанасий, не ответив отцу, шмыгнули в сенцы в открытую дверь.
– Вам что не спится, куда в такую рань собрались? – прикрикнул он им вдогонку. – Вот сорванцы, никак рыбачить собрались, – сказал уже себе под нос. – Пусть рыбачат, детство оно ведь один раз в жизни богом дается, его не вернуть. Взрослая жизнь совсем другая, если рядом человек не люб, долгой покажется. Мы вот с матерью живем душа в душу, и вы с Иваном постарайтесь прожить по-людски. Всякие трудности будут на пути, судьба она тетка ворчливая, бывает, приходит и с косой! Ты ешь, а то опоздаешь на работу. Пшеницу веете? Заходил к вам на ток, посевная прошла, а гурты на треть убавились. Прошлый год урожайный. Оно ведь как получается, год на год не приходится, дай бог нынче хлеб уродился, – отец задал вопрос и сам же на него ответил.
В избу забежали ребятишки.
– Пап, дай нам ботовуху, наша вся в дырах, – сразу же упрашивающим голосом спросил Иван, старший из братьев. Подошел к рукомойнику, висевшему в закутке у печи, и стал умываться. Афоня в очереди держал в руках полотенце.
– На вас сетей не напастись, зачем возле кустов их расставляете, там же коряги,
на чистинке ставьте, удобнее.
– Так окунь в корягах прячется, мы вчера пробовали на удочку его половить, на чистой воде не клюют. Омуток нашли с окунем и карасем. С ребятишками уху сварим.
– В чем собрались варить-то, опять в материном ведре, возьмите тогда уж мой котелок, он в малушке, только после ухи его хорошенько с песком помойте. Да ноги не пораньте об коряги, костер жгите на берегу, в лес ни ногой. Ясно или ремнем пройтись, – отец строго сказал, а сам улыбался.
– Ясно, – пробурчал Афоня и толкнул локтем Ивана. – Давай быстрей, – подавая брату полотенце.
– Да не торопитесь вы, поешьте, никуда от вас рыба не уйдет, вся в речке останется. Хочу спросить, вчера за огуречником наткнулся на решето, веревка к ней привязана. Вы что рябчиков ей ловите? Щас же уберите, в запале птенцов желторотых подавите, подрастут – зимой наловитесь. Кроликов не забудьте покормить, воды им налейте.
Иван, насупившись, посмотрел на отца:
– Пап, кролики нор нарыли, повыскакивали из ямы, бегают по всему огороду. Клетки для них надо сделать.
– Кролам жить в яме вольготнее и зимой теплее. Вы же на улице не живете, в избе на печи греетесь, вот и у них яма та же печь. У кролов копать норы в крови, а ваша забота их затыкать,
