и ушел в частную клинику. Многие ушли со мной. Все те, кто не справился с рутиной пандемии. Теперь я фактически доктор по вызову, при этом могу безопасно работать на дому, не сидя весь день в стенах медицинского учреждения, рискуя жизнью и здоровьем. У меня есть своя клиентура, к которым я выезжаю по первому же звонку, после чего клинике улетает крупная сумма за приезд доктора.
Я устало смотрю в окно на засыпающую улицу. Свет в квартире выключен, поэтому меня не видно с улицы. Так можно спокойно рассматривать все, что происходит под моими окнами, оставаясь невидимым для других. С высоты четвертого этажа видно все как на ладони. Не далеко и не так близко. Идеально. Не люблю, когда прохожие, проходя мимо меня, поднимают взгляд и видят мой силуэт в окне. В их глазах я чувствую себя каким-то соглядатаем, подсматривающим за людьми.
Маньяком, если можно так сказать.
Нормальный человек не будет так долго смотреть в окно на людей.
Нормальному человеку это неинтересно.
Нормальный скорей ляжет спать или посмотрит телевизор.
Где сейчас вообще грани нормальности? И кто вообще устанавливает нормы?
Наконец звонит телефон, мигом разрушая тишину сумрака пустой квартиры. Яркий дисплей освещает комнату. Никакого света не надо. Уже издали я вижу, кто звонит. Впрочем, в такое время звонить может только она.
– Привет, ты дома?
– Да, дома.
– Странно, тебя почти не слышно.
Зато мне слышно ее. Как она ходит по квартире из кухни в комнату, из комнаты в ванну, где на короткое мгновение слышится шипенье льющейся воды.
– Я слышал, как ты топаешь, – отвечаю я, глядя на стену соседней квартиры.
Мысленно я представляю ее сидящей на диване перед широким экраном выключенного телевизора. Она теребит свои длинные волосы и улыбается. Улыбается, слыша мой голос.
– Топаю? Я что медведь? – смеется она своим заливистым смехом.
Нет, она легкая как пушинка. У нее фантастическое тело.
– Скорее, медвежонок.
– А где… твой?
Как же я могу забыть о нем. О том, кто стоит между нами.
– Я его отправила в магазин. У нас закончились продукты. В это время там мало людей. Меньше шансов все-таки…
Меньше шансов, что он подхватит болезнь. Что заразит ее. Он ведь спит с ней, бок о бок, каждую ночь. И я слышу их. Слышу даже как они поворачиваются во сне. Слава современной акустике домов и застройщикам, которые знать не знают, что такое звукоизоляция. Мы живем в тонких домах, тонких как стекло, словно сошедших со страниц романа Замятина. Знаем о наших соседях все. Слышим все.
И я слышу.
Слышу даже как он трахает ее раз в две недели. Как она кричит, изредка постукивая рукой от возбуждения по стенке, словно призывая меня на помощь. Просит спасти ее от него. От его члена, грубых рук, запаха, летящих
