Возникало ощущение, будто до неба рукой подать, но пропадала надежда на погожий день. В Сагасе солнце иногда не показывалось неделями. Жители называли это затянувшееся отсутствие света «черной смертью». Черная смерть подтачивала моральный дух и приводила к резкому росту числа самоубийств, особенно осенью. Официальная статистика это подтверждала.
Капитан Поль Лакруа вышел из машины вместе с Луизой, женщиной-жандармом, которая была моложе его на четверть века. Они огляделись вокруг, заметили бесчисленные трупы пернатых.
– Орнитологи говорят, что колонию скворцов что-то напугало глубокой ночью, – пояснил Поль. – Если верить полученной информации, эти птицы в темноте почти ничего не видят. Сотни тысяч особей в панике снялись со своих ветвей и начали сталкиваться друг с другом в открытом небе, причем на площади в несколько гектаров. По свидетельствам очевидцев, это произошло где-то в десять-двадцать минут третьего.
Они присоединились к аджюдану[2] Мартини, заместителю командира группы. Тот ждал их, сложив руки на груди и дрожа. С кончика носа у него капала вода. Ветер и ноябрьская сырость хлестали по лицам, пробирались под многослойную одежду. Они пожали друг другу руки, и пятидесятидвухлетний Бенжамен Мартини, со своей растрепанной курчавой шевелюрой отдаленно напоминавший Тома Хэнкса, указал на заросли:
– Тело нашли там. Идите за мной.
У него был глухой голос и кожа воскового оттенка, как и у большинства жителей долины. Трое жандармов обогнули насыпи и двинулись между деревьями в медленном темпе, приноравливаясь к капитану, который сильно хромал на правую ногу. Тот достал бумажный носовой платок и протянул Луизе:
– У тебя на левом локте помет скворца.
– Быть не может… Вот гадость!
Он смотрел, как она с отвращением оттирает белое пятно.
– Ты уверена, что все будет нормально? Я могу избавить тебя от остального, понимаешь?
Луиза свернула платок в комочек и засунула в карман парки.
– Зато потом будет считаться, что я прошла боевое крещение.
Молодая женщина обогнала его солдатским шагом. Походкой, выправкой и гордо вздернутым подбородком она демонстрировала свою решимость. Поль воспользовался тем, что оказался в одиночестве, чтобы помассировать правое колено, прежде чем пойти дальше. Суставы болели до чертиков, стоило воздуху насытиться влагой. То есть почти все время.
Мартини протянул им латексные перчатки.
– Некая байдарочница по имени Изабель Давини заметила тело в девять пятьдесят. Она с Альбиона. Спускалась по течению Арва, фотографируя мертвых птиц на берегах. Когда увидела труп, тут же связалась с бригадой. Мы с Брюне и Тардьё приехали в десять двадцать и сразу позвонили тебе.
Чуть ниже по течению Поль заметил байдарку, вытащенную на берег:
– И где эта Изабель Давини?
– Ее начало тошнить еще на воде, а потом ей стало совсем нехорошо. Тардьё повез ее в бригаду.
Пройдя
