Захочешь улизнуть, а не тут-то было! И сам понимаешь, пыхти не пыхти, да только останется от тебя колючая шубка… А сам ты до срока превратишься в свет… Хе-хе…
– И потом кто-то будет поминать как меня звали?
– Ну, если тебя это утешит, то да…
– А разве светом быть плохо?
– Так то, Рюша, совсем другое дело… Светом ты можешь быть очень долго. Ну… так долго, что вроде как вечно. Да только никто не ведает, что чувствует свет. Здесь – на земле, в нашем лесу, – ты появился на краткий миг бытия, который называется жизнь. И твоя жизнь полна ярких ощущений: солнечный вкус спелой земляники, аромат нежного утреннего маслёнка. А ещё – тепло маминой любви… Или искры адреналина в крови, когда перехитрил лису… Как думаешь, свет такое может почувствовать? – старый Крок покачал массивным чёрным клювом, переступил лапами на ветке, и на ёжика упало несколько рыжих хвоинок.
Ворон умолк. Приятели сидели неподвижно, то ли ожидая продолжения, то ли обдумывая услышанное. Вокруг них разливалась невесомая упругая тишина. Но ветер заметил тишину, налетел из облаков и растрепал её в клочья. Где-то в шуме взбудораженной листвы поднялся и улетел старый ворон.
А приятели так и сидели в молчании, словно вспоминая унесённую тишину. Затихающий ветер неспешно принёс жёлтый лист липы, который аккуратно опустил на колючую спину ёжика. Рюша чуть вздрогнул, приподнялся… и подумал: «Пригодится в норе…» И, забыв попрощаться с зайцем, без оглядки затрусил к дому…
Заяц в задумчивом оцепенении глядел ему вслед. Потом встряхнулся как после дождя и растерянно прошептал:
– Так я не понял, ты за морковкой со мной пойдёшь?..
Но ёжика уже и след простыл. Впечатления сегодняшнего дня погрузили его в размышления, ему почему-то хотелось снова поговорить со старым вороном. Интересно он всё ж таки рассказывает…
Не особенно заботясь, куда идёт, Рюша брёл тонкой лесной тропинкой вдоль ручья, пока не оказался у скалы, окружённой большими вековыми деревьями – пихтами и лиственницами. Их могучие стволы были похожи на деревянные шершавые колонны. Высоко вверху, там, куда ёжику и поглядеть-то было трудно, густые кроны преграждали путь солнечному свету, создавая ощущение дремучести. Камни древней скалы потрескались. Они обросли косматой травой и бледно-зелёным мхом, отчего скала напоминала огромную болотную кочку.
Ёжик остановился, осматриваясь, и вздрогнул от неожиданности – прямо перед ним… лежал ворон Крок. Он был еле виден на фоне тёмных камней, а головы и вовсе не было… По спине Рюши пробежали мурашки. Вдруг плеснула вода – и явилась голова ворона.
– Воду пью, – сообщил ворон, выбираясь из ручья на бережок, – люблю, знаешь ли, пить воду тут, когда она только-только появляется из земли.
А ручей и в самом деле рождался здесь, выбиваясь на поверхность сквозь камни древней скалы.
– Донеслось до меня, что ты имеешь желание со мной поговорить.
– Да, я просто спросить хотел… про разное…
– Так спроси.
– Дядюшка Крок, я вот не очень-то
