назывался длинный коридор, проходящий через все унылые здания, составляющие квартал Крунуберг.
– Через пять минут я буду на месте.
– Давайте через десять. Сейчас я возвращаюсь с совещания в Розенбаде.
Итак, об угрозе взрыва в Розенбаде предупреждали за день до дебатов по вопросам иммиграции. Это казалось странным и оттого, что менее часа тому назад Эден Лунделль уверяла министра юстиции, что назначенная дискуссия не повод для усиленной охраны риксдага.
– Должно быть, ничего серьезного, ложная тревога, – на бегу предположил главный аналитик Себастьян.
Они собирались забрать Алекса Рехта и направлялись к лифту.
Дамскую сумочку с косметикой Эден намеренно оставила в кабинете. Только что они решали судьбу потенциального террориста, теперь им предстояло разбираться с угрозой четырех взрывов. Как ни прихорашивайся, этот мир не станет лучше.
– Будем принимать меры? – Она посмотрела на Себастьяна.
– Нет. – Главный аналитик выглядел подавленным. – Этого мы делать не будем.
Эден нетерпеливо нажала кнопку вызова.
– Только представь себе, какая шумиха поднимется, если мы эвакуируем весь Центральный вокзал и Розенбад!
Себастьян кивнул:
– Значит, проигнорируем эвакуацию и отдадим людей на растерзание террористам?
– Выходит, так.
Эден усмехнулась, но сразу посерьезнела. Двери лифта открылись.
– И все-таки, почему Розенбад? – Эден повернулась к коллеге. – Ведь дебаты будут проходить в риксдаге. Завтра, помимо всего прочего.
– Потому что дело не в дебатах.
– А в чем?
– Понятия не имею. Быть может, кто-то решил протестировать систему или просто скучает.
Эден шагнула в лифт.
– Кстати, – обратилась она к Себастьяну, – ты что-нибудь знаешь об инспекторе криминальной полиции Алексе Рехте?
– Он такой же, как ты.
– Женщина?
– Легендарная личность.
Двери закрылись.
Фредрика Бергман получила задание выяснить политические условия возможной депортации Захарии Келифи. Другими словами, прозондировать почву. Что именно нужно делать, ей никто объяснить не мог, но в случае неудачи полетели бы многие головы. Фредрика постоянно думала о взрывах, о которых говорила Эден в конце совещания. Она спрашивала себя, работает ли Алекс с этим делом?
Черт возьми, какая разница! Они с Алексом больше не коллеги. Она занимается совсем другим.
Подперев голову руками, Фредрика читала обоснование предоставления политического убежища Захарии Келифи. Она сняла копию.
Захария Келифи встретил свою любовь весной 2006 года. Она принадлежала не к той семье, с которой хотели породниться его родители, но, по словам Келифи, отец смирился с выбором сына и благословил молодых.
Поначалу
