обидела? Когда? Он страдал и мучился? – Ия не могла поверить, что Лили говорила о Викторе, и сразу же мелькнула радостная мысль: – Неужели у него ещё живы чувства?
– Ты что ничего не помнишь?
– Помню, не очень, но, кажется, он же не захотел, он же сам ничего не захотел! – Ия была ошарашена, что она мало что помнила; но, почему-то, откуда-то ещё остались ощущения, что у него никогда не было таких сильных чувств, которые испытывала она.
– Я не знаю, что там у вас было, но ты его очень сильно обидела! И, когда ты потерялась в своей жизни, пытаясь понять, что произошло, ему было, тоже, очень плохо, очень сильно плохо! Ты очень его обидела!
– Как? Как же так? Если бы мне хоть кто-то сказал? Я же, после, ему звонила, когда уехала! И тогда, когда я ждала, что он выберет меня, я же тогда сказала ему, что… – Ия начала оправдываться перед самой собой. Слёзы покатились по щекам Ии и ком в горле уже не давал возможности говорить отчетливо:
– Я же, я же призналась ему как сильно я люблю его, а он…, а он так и не ответил!
Ия опять ощутила, как всё её тело начало трястись от холода… – Как же я его обидела?! – уже стараясь взять себя в руки, пыталась понять Ия, – Что же произошло? Он же знал с самого начала: как сильно я люблю его!
Я же расплакалась при нём, когда он мне сообщил о своём намерении женится на другой в первый раз… – всхлипывая жаловалась на прошлое Ия.
Ия попыталась продолжить, но она уже едва сдерживала рыдание, переходящее в истерику.
– Ладно, ладно. Я тебе говорю, что вижу! – продолжала Лили периодически повторяя: «ладно-ладно, тише-тише, а то там все у тебя услышат; не надо так расстраиваться из-за него, он не стоит того». Мантра Лили постепенно начала успокаивать Ию, и она уже была готова слышать гадалку спокойно.
– Извините, Лили, сорвалась, не понимаю, что происходит…
– Ну вот и хорошо. Молодец. Я бы тебя сейчас просто обняла, как мама и успокоила бы.
– Как мама?! Нет, не надо. – вдруг к Ии вернулся её харизматичный голос командующего. – Да моя я бы мама, просто бы мне сказала: «выбрось его из головы и не майся дурью и всё». Она бы никогда не поняла, да и просто бы она посчитала бы, что это пустая трата времени: вот так переживать! «Лучше иди картошку и огород копать»! – Вот чтоб бы, моя мама сказала бы мне!
– Ну, что ж. Это тоже важное дело! Как же без еды и труда прожить?! Ладно, ты лучше мне скажи: ты ему какую-то бумажку или книжку, или стопку бумаг отдавала? – пыталась Лили отвлечь Ию от самоуничтожения.
Ия сделала глубокий вдох, прошлась по комнатам и придя на кухню, налила воды, и сделала глоток. После, быстро взяв себя в руки, и как ни в чём небывало, продолжила диалог с гадалкой.
– Да, но это было очень давно, ещё в 1995, когда он помог распечатать мою курсовую, по-моему. А сейчас? Что сейчас? Он хоть что-то помнит? Вернее: хочет? Или, что я говорю такое, полная чушь! Он
