ничего не добьешься, да еще и под напором толпы. Давайте выйдем и поразмыслим над этим, – предлагает она.
Доктор Курц спокойно складывает свой маникюрный набор и тепло пожимает руку своему адвокату.
Затем он подходит к сыну, ожидающему его за дверями зала в присутствии прессы, которая ждет точной информации.
Наталья Овиц просит переводчика перевести. Он выполняет ее указание:
– Сын доктора Курца говорит: «Сегодня мы добились победы “свободы художественного выражения” над цензурой. Он обещает выставить свои видеофильмы на продажу с определением “лучшее качество в Интернете”, а в качестве бонуса будут представлены сцены, которые до этого он не осмеливался распространять среди широкой публики».
Подросток поворачивается к французам, делает жест «победа» и объясняет что-то журналистам.
– Что он говорит? – тут же рычит Давид.
Переводчик колеблется, потом переводит:
– Он благодарит вас.
– За что?
– Он говорит: «Благодаря вам с момента начала процесса число пользователей Интернета, посмотревших видеоролик, возросло в пять раз. И есть уже предварительные заказы от людей, которые готовы заплатить, чтобы увидеть следующую серию “Кровавых кукол”». Сумма заказов намного больше 30 000 евро штрафа, и это позволит ему купить дополнительную видеоаппаратуру, чтобы улучшить съемки и увеличить число ракурсов.
– Скажите ему, что мы никогда больше не дадим ему в аренду наших Эмчей, – заявляет Наталья.
Переводчик переводит. Подросток отвечает по-немецки, люди смеются, и переводчик вновь разъясняет:
– Он говорит, что, даже если он не купит их сам, он сможет получить их через своих друзей. Всегда найдется кто-то, кто предоставит ему этих маленьких актрис. Он снова благодарит вас.
И белокурый подросток делает поклон и посылает воздушный поцелуй в сторону французов.
Теперь отец широко улыбается, гордый смелостью и предпринимательской жилкой своего отпрыска. А в адрес французов он с притворно огорченным видом говорит на английском, чтобы быть уверенным, что его поймут и без перевода:
– Лу-у-у-зеры!
В эту минуту Давид больше не может сдержаться. Он бросается на доктора, наносит ему сильный удар кулаком, от которого тот сгибается, а затем еще проводит апперкот, рассекая ему губу. Доктор пошатывается, но остается на ногах, даже не пытаясь защищаться. Тогда Давид входит в раж, и его кулак разбивает улыбку Курца.
Сверкают вспышки камер журналистов.
Австрияк лежит на полу, оглоушенный, затем медленно поднимается. Несмотря на свою разбитую губу и рот полный крови, он повторяет:
– Лу-у-у-зер!
Давид пинает его ногами в бока.
Переводчик отступил, чтобы показать, что он не имеет ничего общего с этими иностранцами, такими грубыми.
Вмешиваются полицейские и хватают всех троих представителей «Пигмей Прод».
С
