движок ушел в монотонное урчание, и теперь он не ревел, он пел, пел песню моей свободы. Клубы пыли, поднятые под потолок, медленно спускались обратно, окутывая в свое одеяло стоявшие рядом мотоциклы, а виновник такой быстрой уборки все так же урчал, блистая своим черным пластиком. Только теперь я смог разглядеть всю красоту и необузданный нрав своего избранника.
Краска местами хоть и была обшарпана, но это придавало еще больший колорит его персоне. И среди своих собратьев он походил на уличного сорванца со всей своей неудержимой дерзостью и агрессией.
Ребята из этого мотосалона продавали вещи такими, какими они были на самом деле, не приукрашивая и не наводя ненужный марафет, что, несомненно, шло в их зачет, и человек, пришедший сюда, прекрасно видел то, что покупает.
– Ну как? – с улыбкой спросил меня Макс, дотирая тряпкой те места, где еще оставался слой пыли. – Красавец?
– Да, – коротко, но вполне информативно ответил я, и без раздумий сразу добавил: – Я его забираю.
Такой быстрый ответ обескуражил моего продавца, но, судя по лицу, Макс уже с таким сталкивался и, заглушив мотор, быстро нашелся.
– Нравится мне ваш брат, те, которые за «спортами» приезжают, – пояснил он. – Простые до беспамятства – приехали, послушали, и вопрос решен. Не то, что эти бородатые дядьки на чопперах, пока продашь, все соки из тебя выпьют. А кто до этого ездил? А что это? А что то? А как я на нем смотрюсь? Бестолковых вопросов уйма. Только что такого Ваське сбагрил, за пару минут весь мозг вынес. Кстати, какой он по счету у тебя?
– Первый, – продолжая рассматривать мотоцикл, ответил я, и, понимая, что могу попасть в очередь на бумажную волокиту, сразу добавил:
– Давай оформлять.
Макс слегка замешкался, заглядывая в мои глаза – было ясно, что я не передумаю, но все же он сделал такую попытку.
– Ого, а ты хорошо подумал? – оценивая меня с ног до головы, монотонно проговорил он и, пытаясь предостеречь, добавил: – Все-таки сто двадцать лошадей на одно колесо. Дурноват он для первого. Может, четырехсотки посмотришь?
Видать ему уже попадались такие экстремалы как я, и он уже отточил манеру своего поведения на них, но я был не они, и сломить мое мнение было не реально, но он все равно попытался.
– Начинать лучше с четыреста, а потом уже и шестьсот можно, – продолжал он, и как бы зондируя мою подготовку добавил: – Ты ездить то умеешь?
– Нет, – с легким равнодушием в голосе ответил я. – Вот на нем, и буду учиться.
Еще раз взглянув в мои уверенные глаза и прочитав в них всякое отрицание другого выбора, он еле сдержался, и из его уст только выскочило неоднозначное: – Хм…
После маленькой паузы он продолжил: – Ну как знаешь. Сам поедешь или эвакуатор вызвать? – с долей маленькой издевки кинул он, ожидая продолжения моих экстремальных ответов.
Да, видок у меня был совсем не для мотоцикла, и мои легкие джинсы с мокасинами были тому подтверждением, так что продолжения
