все нахуй просру. И машину, и квартиру, и работу – все…
Он затих и сидел на полу, сжавшись, его руки дрожали. Серега смотрел на него под гулкие удары сердца, и, решившись, сказал:
– Заходи.
Илья поднял на него взгляд, будто не верил в то, что услышал. Он медленно поднялся, взял с пола пакет, достал оттуда коробку конфет «Рафаэлло» и протянул Сереге.
– Серьезно? – спросил тот, не в силах сдержать нервный смех.
– Ну, типа, вместо тысячи слов, – пожал плечами Илья и вытер глаза рукавом рубашки. И этот жест вдруг ударил Серегу как током. Он развернулся и быстро пошел в квартиру. Там он кивнул на диван в гостиной, включил телевизор, а сам бросился в ванную, его как будто затошнило. Серега закрылся там и сел на пол. С ним случилось что-то вроде панической атаки: по лицу текли слезы, сердце бешено билось, руки тряслись, он никак не мог набрать воздуха в грудь, чтобы нормально дышать. Но это быстро прошло, он очнулся, встал и умыл лицо. В зеркало на него посмотрел мужик с дикими глазами какого-то неестественного зеленоватого цвета – у него всегда от слез они становились такими. Серега вытер лицо полотенцем и вышел из ванной. Илья сидел перед телевизором и поглощал конфеты «Рафаэлло» одну за другой, как семечки.
– Я думал, это мне, – сипло сказал Серега.
– Твоя пачка вон стоит, – глухо ответил Илья и кивнул на стол. Оказалось, у него в пакете было коробок пять. – Углеводы перебивают тягу к синьке. Мне так нарколог сказал.
Серега не знал, куда идти дальше и что делать. Ему одновременно хотелось и убежать отсюда куда подальше, и остаться, чтобы видеть Илью. Потому что часть его сознания отказывалась верить в его присутствие здесь. И поэтому Серега стоял у балконной двери и как завороженный наблюдал, как Илья разворачивает круглые белые конфеты и отправляет их в рот одну за другой. Тот поймал на себе его взгляд, прожевал, встал и подошел к нему.
– Ты плакал там, что ли? – Илья протянул руку к его лицу.
– Не трогай меня, – отшатнулся Серега и чуть не выпал в проем балконной двери, но Илья поймал его за плечо и притянул к себе.
– Эй… Мне уйти? – он заглянул Сереге в глаза, а потом обхватил его лицо руками. – Не бойся меня, Сереженька.
Они смотрели друг другу в глаза и молчали, казалось, вечность. Порыв ветра захлопнул балконную дверь, и с Сереги спало оцепенение. Он попытался высвободиться, но Илья удержал его за плечи.
– Я знаю, что натворил тогда много хуйни. Ты вправе на меня обижаться. Не думай, что я совсем дебил и не понимаю ничего, – Илья нервно сглотнул и ослабил хватку. – А ведь я и забыл, какой ты красивый бываешь, когда вот так на меня смотришь…
Последние слова он сказал еле слышно, приближаясь к его лицу. От дыхания Ильи пахло кокосом и сигаретами. Серега закрыл глаза, и из них выкатились две слезы. Илья вытер их большими пальцами рук и поцеловал его в губы. Не грубо, как он это часто делал раньше, а так, словно боялся, что Серега от его прикосновения рассыплется, как хрупкий цветок из гербария. Этот поцелуй длился и длился.
