игриво ответил Майкл, сияя в улыбке.
– Но это же яд! – почти шёпотом, но строго сказала Адель.
– Считайте, что я увлекаюсь Митридатизмом. – с довольной улыбкой сказал Майкл, откручивая миниатюрную крышечку на бутылочке виски.
– Чем вы там увлекаетесь? – недоверчиво спросила Адель.
– Вырабатываю невосприимчивость к ядам, принимая их в ничтожных дозах.
Майкл приложил бутылочку к губам и не отрывая глаз от Адель наполнил рот крепким напитком. Он не спешил глотать виски, перекатывая жидкость по полости рта. Глаза Адель расширились. Она прикрыла ладонью отвисшую от удивления челюсть. Он демонстративно проглотил содержимое, не моргнув и глазом.
– Зачем так рисковать своим здоровьем? – выдавила она.
– Кто не рискует, тот не пьёт! – громко сказал профессор Паттерсон, поспешно откручивая крышечку.
Он резко выдохнул, как будто собирался прыгнуть в бассейн с вышки.
Закрыв глаза, он сделал первый глоток. Шотландский виски мгновенно согрел и снял напряжение.
Майкл расхохотался, поглядывая на профессора и приоткрыл запотевшее окно автомобиля.
Адель положила в карман нагретую теплом её руки бутылочку и попыталась сконцентрироваться на себе и своём внутреннем спокойствии, чтобы не обращать внимание на выходки двух уважаемых джентльменов.
– Митридатизм… – бормотала она, разглядывая стены туннеля через открытое окно автомобиля.
Глянцевые стены были расписаны изображениями исторических событий, украшены портретами и цитатами отцов основателей CША.
– Друзья! Обратите внимание на эти цитаты! – голос профессора отразился эхом от сводчатых стен, покрытых росписью.
– Отцы основатели США были жестокими людьми, но умели красиво выражать свои мысли. – сказал Майкл, пробегая взглядом по сводчатым стенам туннеля.
– Вам, наверное, известно, что третий американский президент, автор самого главного документа в истории США Декларации Независимости, Томас Джефферсон был жестоким рабовладельцем. Но при этом он был философом, либералом, гуманистом, расчётливым предпринимателем и убеждённым масоном. В нём, как ни в ком другом чудесным образом уживались полярные черты характера. Он был, чрезвычайно противоречив. – продолжил рассуждать Паттерсон.
– Деньги и власть всегда были двигателями идеалов и ценностей в обществе. – перебил его Майкл.
– Да уж. – протянул Паттерсон, закинув голову, чтобы прочесть надписи на потолке через открытый люк Мерседеса.
– Времена меняются, ценности и идеалы тоже. Люди выдумывают разную чушь, которая становится убедительной догмой, не подлежащей никакому сомнению. И с этими догмами приходится жить целым поколениям несчастных людей. А чаще всего, весь этот бред укореняется в сознании людей где-то на генетическом уровне и проходит сквозь века и даже тысячелетия. – сказала Адель.
– Многие до сих пор верят в ведьм, боятся дьявола, молятся богу
