что это остановило некоторых муравьев, и они приподняли головы, маша усиками. О них стали спотыкаться другие. О тех— третьи.
Принцесса, послюнявив стебелек мятлика, опустила в круг. Часть муравьишек вскарабкалась на него. Другие вращались и продолжали усеивать свою мертвую петлю трупами.
Девушка осторожно перенесла спасенных муравьев на пень. Муравьи разбежались по срезу.
Теперь нужно ждать, когда они найдут зацикленных муравьев-зомби и образумив их, приведут на новую «планету», а конкретно, на пень. Вот только найдут ли они место своей не свершившейся смерти? Будет ли у них на то желание? Ведь нет у нее благостных феромонов.
Она прилегла рядом, заложив руки за голову и глядя в безоблачное небо.
Ей вспомнилось темное бушующее море, освещенное луной и густым лесом сияющих небоскребов на горизонте…как при прыжке огни города ушли вниз, за воду и под нее, но по-прежнему было светло, и голова почти зарылась в пушистые, освещаемые снаружи, облака…как она оседлала серфинговую доску и полетела к горизонту…как в облачном просвете мелькнуло солнце, осветив это чудо – искусственную Акваторию, парящую над Зимним садом…и вышку, ее любимую вышку, с которой она прыгала ласточкой.
Потом удар об осколок скалы.
Мария пожевала мятлик.
М-мм…Тяжелый случай.
Вспомнив об аварии, она ощупала себя и нашла, что лоб— сплошной синяк, болезненный при пальпации. Но для удара об скалу— это мелочь. Значит, какая-то сила развела ее и скалу.
Она знала лишь одну силу в мире, способную на это. Кремень.
Размышления прервались голосами и шорохом травы под чьими-то ногами.
Разговор двух людей— старого и молодого— становился все ближе.
–Мой сад,– говорил кто-то старческим голосом,– это ребус. В нем есть такие жители, которые наблюдают за мной и делают неправильные выводы…Какие? Что я им враг, например, совсем…Зачем я их подстригаю, к примеру, им этого не понять… Или что я какой-то необразованный дурень. А может, они и правильные,– добавил старик, помолчав,– их выводы.
–До круглого счета нужен хотя б еще один феномен,– сказал молодой голос безо всякой связи со сказанным.
–Ты у меня, прям, самый вумный…– похвалил тот, что старше и передразнил:– «Феноман»… Это тот, что ли, который фе̍ном себе шиньон делает? Голубой, типа?..
–У меня выборка— двадцать.
Молодой, похоже, не слушал ворчаний старого, что свойственно молодежи.
–«Выборка!»– повторил тот.– Колода, что ль?
–Уймись, батяня. Тебе б все про карты…
–Не откажусь, сынок! В любой момент в подкидного сбацаю! Тебя я без мухлежа уделаю.
Мария узнала: это были голоса ее старых знакомых из «жизни до смерти»– садовника и его сына.
А она, представьте, в кружевном купальнике, считай— в нижнем белье.
Мария распласталась за пнем. Голоса стали отдаляться. Красные венчики захороводили
