что-то большее, хотя по сути своей, еще ничего не представляющее. Первая вещь…
Ну хорошо, первая признанная вещь, давайте так. Конечно, до первой изданной вещи может быть целая куча первых вещей, но… Первая признанная вещь – это действительно серьезно. Я так думаю. Ты доказал кому-то, пускай только группе людей, а может быть и вообще всего одному человеку что то, что ты сделал, может быть интересно еще кому-то. Вернее, если этому кому-то уже понравилась твоя вещь, то она точно может понравиться и второму, и третьему, и двадцать пятому. Остальное решит время. Но в любом случае, у каждого творца есть первая вещь, с которой, конечно, мы, почитатели его таланта, можем никогда и не ознакомиться. Она вообще может уже и не существовать, и она действительно может быть не интересна в силу возраста создателя или еще по каким-нибудь причинам, хотя, конечно, было бы интересно ознакомиться именно с ней, но… Всегда есть первая изданная, то есть первая признанная вещь, на которую и создатель – Автор, и его, пускай будет Издатель, раз уж я с книг начал, возлагают какие-никакие, но надежды, выраженные в том, чтобы ознакомить с ней максимум из возможного числа потребителей. Желательно за деньги. Для Издателя данное условие является обязательным, для Автора, нового Автора, второе иногда даже более значимо. Но за деньгами он все равно придет. А потом и работать будет только за них. И это правильно, наверное. Рукописи ведь продаются.
Так вот первая вещь – это всегда что-то показательное. Что-то, что является какой-то полуправдой-полувыдумкой, потому что еще нет опыта, еще ничего нет, а сказать уже что-то хочется. А о ком говорить как ни о себе, ну или о ком-то очень и очень близком. Поэтому уверен, почти все первые вещи автобиографичны настолько, насколько это возможно для конкретного произведения искусства. И вот именно поэтому, я очень люблю читать, слушать, смотреть именно первые вещи Автора. Иногда хорошо сразу попасть на первую вещь и дальше расти вместе с Ним. Но иногда очень здорово именно оглянуться. Вернуться к истокам и посмотреть, кем он был, Автор, и кем, в итоге, его сделал Издатель, ну или в кого он превратился сам по себе. Как правило, последнее больше всего применимо к классикам. Почему? Потому что их уже нет в живых. И вы может жрать их жизни с потрохами. Никто вам уже ничего не сделает. И вот сегодня я испытал некоторое подобие этого чувства-сравнения или сравнительного чувства. Не знаю, как лучше. Может, начать придумывать собственный язык? Новые слова? Интересная идея, надо подумать. Итак, чувство. Конечно, наверное, немного кощунственно говорить в таких высоких тонах о таких низких для многих категориях, как панк-рок-группа, состоящая из трех двадцатилетних парней. Да, так оно и есть. Но мне это не важно, потому что несколько дней назад они упали в мой мир, я их принял, и они теперь очень много значат лично для меня. Они могут даже не представлять больше интереса ни для кого, хотя это совсем не так, кроме меня. Мне это не важно. Важно, что они интересны
