оборудование? И где оно вообще располагается, хотелось бы знать.
Нужное нам строение вынырнуло из-за поворота Яблоневой улицы точно упырь из засады, и оказалось двухэтажным, тёмно-коричневым и таким же невзрачным, как и остальные. Только дверь его охранял пожилой стражник в древних кожаных доспехах с металлическими нашивками на груди, в сапогах выше колен, тоже с нашивками, и почему-то с копьём в худых руках. Я едва сдержался, чтобы не рассмеяться от его вида. Но старый служака, похоже, очень серьёзно относился к своим обязанностям и зычным голосом отгонял стайку любопытствующих мальчишек.
– Кыш, шалуны! Кыш от проклятого дома! Не положено!
– Почтенный, – осторожно окликнул я его. – Тут такое дело.
Стражник, продолжая держать копьё наперевес, медленно обернулся к нам, задержался взглядом на Нюке, но промолчал.
– Почтенный, я приехал в Нитерес вместе с купцами. Я их охранник, и сегодня много пугающего выслушал про проклятье Одноглазого. Можно мне посмотреть, что ужасного случилось в этом доме?
– А вам поможет? – невесело усмехнулся стражник. – Смотрите, за это денег не берут. Ещё дня день-два пройдёт, пока всё успокоится.
– Когда в последний раз такое было? – я не торопился переступать порог.
– Года три назад. Нет, вру, четыре с половиной, – задумался стражник, но тут же шикнул на ребятню, во все глаза разглядывающую диковинную горгулью.
– А люди тогда с ума сходили? – продолжал допытываться я.
– А как же. Двое. Один – гравёр, что на улице Старых лип лавочку имел, работами приторговывал. Помнится я к нему захаживал… – лицо старика даже помолодело, разгладилось. Рад не помнит, что нашел слушателя.
– Пошли, Ванитар, – поторопила меня Нюка, бесцеремонно прерывая речь стражника. – Уже труповозку загрузили.
Я обернулся. И вправду, как я раньше не заметил. Тела несчастных жертв были уложены в длинный пузатый экипаж с единственным сиденьем для возницы. На мешках выступили кровавые пятна. Я не неженка, но комок дурноты подкатил к горлу, и я отвернулся.
Переступить порог мы не успели, из дома показался рыжий дылда в засаленном свитере, вытянутом на локтях. На шее парня на чёрном шнурке болталась бляха, изображавшая узловатые корни срубленного дерева. Могильщик.
– Ещё один зритель, – неприятно осклабился дылда, переводя взгляд с меня на свою труповозку, как бы примеряя – войду я в неё или нет. Мне стало не по себе. – То купцы вместе со жрецом по дому грязными ногами топтались, теперь ты. Приятного просмотра, – бросил он напоследок. Забравшись в экипаж, он дёрнул за рычаги и покатил по улице.
– Пойдём, – махнул рукой стражник, отпирая дверь. Он ни сколько не обиделся на отсутствие почтения к собственной болтовне, или не подал вида.
Мы с Нюкой прошли внутрь, миновали узкий коридор, в полумраке которого угадывались тяжелые двери, и оказались в просторной комнате.
