мачете и парой клинков.
Он представился:
– Я Смит, а это мой салага, Кайл.
– Он что, матрос? – пожала плечами Нэл и перевела взгляд на высокого, – мы на суше. Назвали бы его курсантом.
– А он тащится от всего морского, пташка! Океаны всякие любит, вот прозвище и прижилось, – усмехнулся Смит, – доберется до воды, да и поплывет в кругосветку. Когда-нибудь… Ну, а ты у нас кто такая? Заблудилась?
– Меня зовут Си… Нэл. Я Нэл. С городских островов… ну построек, которые в восьмидесяти километрах к югу.
– Сколько тебе лет, Нэл? Есть минусы от сорока? – уточнил Смит.
– Мне семнадцать. У меня в запасе двадцать три минуса до сорока. Или двадцать три прикосновения, – чеканила она не без нотки гордости.
Прожить столько и не угодить к комиссарам, ни разу не сминуситься, было достойно как минимум, уважения.
– Вот как? – оперся Смит на дуло ружья, скрещивая ноги, – как же ты выжила? Каждый день по воздуху городские острова обыскивают тепловые беспилотники. Они чувствуют наше тепло. Ставят геометку и вызывают комиссаров. А тебя за семнадцать лет не нашли?
– С трудом. А что нельзя? У тебя надо было разрешения спросить? – огрызнулась Нэл.
Кажется, высокий впервые моргнул от подобной наглости.
Он ответил на ее дерзость:
– Ты под прицелом. Не шути с нами и отвечай на вопросы! Рассказывай, кто ты?
– Я еще даже не начинала шутить.
Впервые встретила людей после Воеводина, а они ее уже бесят. Как хорошо жилось в норе без вот этих вот всех социальных упражнений – кто кого переболтает.
Оказывается, разыскивать Штаб совсем невесело. Сначала Воеводин метал в нее ножи, теперь эти держат дуло возле лба.
– Я расскажу Иванычу, кто я. Отведите меня к нему.
Ее рука опустилась к поясу. Нэл собиралась продемонстрировать карту, на обороте которой Воеводин оставил послание, но Смит принял ее жест за угрозу, ударив в руку древком ружья.
Нэл взвизгнула, уронив листок. Что-то неприятно кольнуло в груди Кайла, ему почему-то захотелось врезать Смиту прикладом по зубам.
– Вы слетевшие с катушек социопаты! – ощупывала она ушибленную руку, проверяя нет ли перелома.
– Потому что мне проще тебя пристрелить, пташка, чем пустить лису в курятник! Ты нож хотела метнуть?! Скажи, что нож, я же видел!
– У тебя пограничное расстройство личности, – произнесла Нэл, сама не понимая что сказала. Наверное, читала в книге по психологии.
– Не путай мне мозги, пташка! Это ты на нашей границе! И если я расстроюсь, это твоя личность отправится к праотцам.
– Хоть узнаю, кто они! – швырнула она на дуло его винтовки сплетенный венок цветов. – Обойдусь без вашего поганого Штаба! Я думала, здесь бойцы! Сопротивление! А вы
