очень тихо сказала Ава и прочистила горло. – Вы двое, прекратите!
– Отвали! – рявкнула Скарлетт. Она уперлась ботинком в живот Джоли и отпихнула ее.
Джоли сорвала «Ролекс» с запястья Скарлетт и швырнула его через палатки.
– Мы уже все.
Скарлетт вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– Сука, – выплюнула она.
– Как скажешь. – Джоли развернулась и пошла.
– Куда ты собралась? – крикнула ей вслед Ава.
– Мне надоела эта хрень, – откликнулась она. – Я собираюсь выяснить, почему мы здесь.
Скарлетт выждала, пока Джоли сделает несколько шагов, и с силой толкнула ее в спину. Раскинув руки, Джоли рухнула, врезавшись в стену ярмарочной лачуги. Мокрые и подгнившие щепки разлетелись во все стороны. Зияющая дыра в стене пахла плесенью и чем-то похожим на маринованный лук.
Ава бросилась к Джоли и рывком подняла ее на ноги.
– Ты в порядке? – спросила она. Но удержать внимание на Джоли, а не на дыре в стене, оказалось непросто. Ава чуяла: внутри что-то было. Ощущала так же, как электрические разряды, потрескивающие в воздухе, когда на ее лэптопе появилось первое сообщение Клема. Это одновременно и притягивало, и пугало.
– Вот дерьмо, это была моя любимая рука, – пробормотала Джоли.
Ава взглянула на царапину на предплечье Джоли и кровоточащие костяшки пальцев. Все оказалось не так уж плохо. Бывало и хуже. Например, когда Джоли прыгала с дамбы, заключив пари на двадцать пенсов.
– Кто-нибудь, найдите топор, думаю, нам предстоит ампутация, – сказала Ава.
Джоли подняла окровавленный средний палец.
– Хотя подождите… Все в порядке. Слава богу.
– Гляньте, там что-то есть! – заметил Олли, подходя ближе.
– Остатки моей руки? – пробормотала Джоли.
Забыв на время о драке, они теснились, стремясь заглянуть в маленькую темную комнатенку. Здесь не было ни окон, ни люков, только блеклые призрачные огни едва освещали ее. Внутри что-то было, но Ава не могла разобрать, что именно.
В поисках двери она обошла вокруг хижины. Здание стояло прямо на краю ярмарки, отдельно от остальных аттракционов. Будто к острову прибился кусок дерева и каким-то образом превратился в лачугу. Черные щупальца грибка змеились по стенам, словно удерживая развалюху от окончательного разрушения.
Ава нашла дверь, но не успела даже коснуться, как та распахнулась на ветру. Глаза Авы постепенно адаптировались к сумраку. Сначала она увидела стол, стоявший в центре комнаты. Вдоль стен висели портреты: на некоторых, написанных маслом, были суровые мужчины, остальные же, нарисованные на деревяшках, выглядели так, словно им исполнилось не одно столетие. Кое-где обнаружились фотографии, от сепии девятнадцатого века до сравнительно недавнего снимка Великолепного Балдо.
Лишь одна деталь объединяла все картины – зеркало в золотой раме. Наполовину
