момент я смотрю на Пратиму. Она что-то скрывает. Я гляжу на Джасвиндера: его взгляд прикован ко мне. За родительским горем я ощущаю растущую напряженность. Мне становится любопытно.
– Вы уже опознали ключ, найденный в ее рюкзаке, – говорю я. – Ее бумажник и кроссовки «Найк». У вас есть какие-то идеи, кому может принадлежать книга стихов или что значат инициалы А. К.?
– Нет, – отвечает Джасвиндер. – Но Лиина одалживала книги. Она изучала английскую художественную литературу на уровне выпускного класса. У нее был репетитор. Иногда он давал ей книги, как и другие учителя из школы.
– И ее кузен Дарш, – добавляет Пратима. – Он одалживает ей книги.
– Только не поэзию, – возражает Джасвиндер. – Дарш не читает стихи, он любит популярные романы.
– Он еще отдал Лиине эти кроссовки «Найк», – говорит Пратима. Ее нижняя губа дрожит. – Она… Лиина так хотела их иметь, но они дорогие, понимаете? И он преподнес ей сюрприз на день рождения.
– Дарш и Лиина были близки? – спрашивает Люк.
Пратима кивает, ее глаза вновь наполняются слезами.
– Он был очень добр к ней. Лиина… плохо ладила со своими одноклассниками, но Дарш всегда был готов помочь. Когда она убежала из дома в прошлом году, то отправилась к нему. Он приютил ее на несколько дней. Сообщил нам без ее ведома, что с ней все хорошо и нам нужно ненадолго оставить ее в покое, пока она не вернется домой.
Передо мной разворачивается воспоминание. Лиина одиноко сидела на трибуне в школьном спортзале и ела картофельные чипсы из пакета, пока другие девочки из баскетбольной команды заканчивали тренировку. Я приехала пораньше, чтобы забрать Мэдди. Когда я поднялась на трибуну, чтобы подождать рядом с Лииной, группа детей прошла мимо по пути в раздевалку. Они обсуждали Лиину – достаточно громко, чтобы она могла слышать их.
– Если бы она не попыталась так глупо блокировать меня, то не упала бы и не вывихнула лодыжку. Она сама виновата… Даже не знаю, почему ее взяли в команду.
– Может быть, тренер пожалел ее.
– Жаль деточку? Наверное, ей нужно попробовать танец живота.
Смех.
– Эта неуклюжая корова скоро переломает себе ноги.
– А ее отец еще и обвинит меня, что я заблокировала ее!
– Эй, он же с…ный водитель автобуса. Что он может сделать? Подать в суд?
– Он страшный. Ты видела его глаза? Готова поспорить, он прячет в тюрбане ихний кривой нож…
Смешки и хихиканье сопровождали девочек, выходивших из спортзала. Двери медленно закрылись.
Я посмотрела на Лиину с сильно бьющимся сердцем. Она молча хрустит картофельными чипсами и смотрит прямо перед собой, словно в блаженном забвении.
– Ты в порядке, Лиина?
Она кивает, не глядя на меня. Я замечаю темный синяк у нее на запястье, другой на предплечье.
– Ты упала?
Она удивленно косится на меня.
– Я… просто поскользнулась и растянула лодыжку.
