href="#n_39" type="note">[39].
Особенно чувствительны к таким кризисам «новые» демократии, где демократические режимы не стали консолидированными и могут так и не достичь консолидации в обозримом будущем. Такая нестабильность неудивительна: согласно китайской поговорке, жить в эпоху перемен – это наказание. Усвоение новыми акторами новых «правил игры» редко проходит безболезненно, поэтому демократизация в ряде стран может сопровождаться острыми конфликтами, и иногда ей сопутствуют массовое насилие и упадок правопорядка, а то и авторитарные «откаты», которые сопровождаются попытками создания новых недемократических «правил игры»[40]. Проблемы такого рода оказались характерны для многих посткоммунистических стран, где смена политического режима в начале 1990-х годов сопровождалась рыночными экономическими преобразованиями и реформой государственного устройства. Но есть ли реалистическая альтернатива такому развитию событий?
Демократию как нормативный идеал в современном мире критикуют нечасто: не так легко предложить какой-то иной, более привлекательный способ политического устройства. Более того, критика демократии обычно исходит не со стороны ее идейных противников, а со стороны тех, кто считает электоральную демократию недостаточным механизмом соблюдения прав граждан, настаивая на их более активном вовлечении в политику не только в ходе голосований[41].
Совершенно иначе обстоит дело с демократизацией. Многие ее критики утверждают, что этот процесс необходимо максимально отсрочить и растянуть по времени. Поскольку общество не готово к быстрому переходу к демократии, этот процесс может привести к упадку верховенства права, конфликтам и насилию. Поэтому сперва, считают критики, следует достичь высокого уровня экономического развития, потом создать успешно работающие эффективные «правила игры», и лишь затем шаг за шагом, на протяжении долгих десятилетий, расширять пространство политической конкуренции[42].
Теоретически этот аргумент выглядит вполне осмысленным. Но на практике очень немногим авторитарным режимам удается создать такие устойчивые и эффективные институты, которые переживают их создателей. Поэтому при всех опасностях и рисках, присущих демократизации, нет оснований считать ее бóльшим злом для самых разных обществ, чем подавляющее большинство автократий. Другое дело, что не стоит впадать в иную крайность и излишне очаровываться демократизацией, считая ее чудодейственной волшебной палочкой, способной излечить страны от многочисленных патологий, присущих автократиям.
Демократия отнюдь не гарантирует гражданам, что они станут жить лучше. Демократия всего лишь позволяет снизить риски того, что в условиях автократии они будут страдать от произвола коррумпированных правителей, нарушающих их права, не имея при этом возможностей для мирной смены власти. В этом смысле демократия выступает как эквивалент медицинской страховки: она снижает риски того, что пациент может пасть жертвой
См. дискуссию политологов-компаративистов: Lurmann A., Lindberg S. A Third Wave of Autocratization is Here: What is New About It? // Democratization, 2019, vol. 26, № 7. P. 1095–1113 (https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/13510347.2019.1582029); Skaaning S.-E. Waves of Autocratization and Democratization: A Critical Note // Democratization, 2020, vol. 27, № 8, P.1533–1542 (https://www.tandfonline.com/doi/full/10.1080/13510347.2020.1799194).
См.: Хархордин О. Республика, или Дело публики. – СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2020.
См.: Полтерович В., Попов В. Демократизация и экономический рост // Общественные науки и современность, 2007, № 2. С. 13–27 (http://ecsocman.hse.ru/data/2010/12/01/1214824190/Polterovich.pdf); критику этого подхода см.: Carothers T. How Democracies Emerge: The Sequencing Fallacy // Journal of Democracy, 2007, vol. 18, № 1. P. 12–27 (https://gsdrc.org/document-library/how-democracies-emerge-the-sequencing-fallacy/).
