Урал, Западная Сибирь, Восточная… И много славных российских городов – Москва, Нижний Новгород, Казань, Пермь, Екатеринбург, Тюмень, Омск, Тобольск, Ачинск, Красноярск, Канск, Иркутск, Чита… Всех и не перечислить! Алабин запомнил название только самых крупных. За сорок пять дней с малыми и большими приключениями жандармы доставили уголовного преступника Алабина до места каторги. Этим местом в конечном итоге оказался уездный городок Стретенск, находившийся в трехстах восьмидесяти пяти тысячах верстах от Читы.
26 октября 1790 года этот город указом великой императрицы Екатерины II был высочайше удостоен герба с описанием: «В голубом поле положенные слитки серебра, в знак того, что в округе сего города находятся серебряные руды, где и сплавливаются». Изображение герба символизировало местные рудники и заводы. Добыча серебра здесь велась почти полтора столетия, с 1704 года по 1803 год. За этот период местные заводы выдали государству более двадцати тысячи пудов серебра. Но при этом от непосильной работы и недоедания в эти годы в Стретенске погибли десятки тысяч горнозаводских крестьян.
По своему географическому положению, этот уездный городок являлся перевалочным пунктом для огромного количества грузов и пересыльным пунктом для государственных и уголовных преступников. Ссыльные шли через Стретенск по этапу на рудники и заводы Нерчинской каторги и в тюрьмы: Акатуй, Кадая, Кутомара, Нерчинский Завод, Александровский Завод, Горный Зерентуй, Благодатский, Газимуро-Заводский, а также на Карийскую каторгу и в Шилкинский Завод.
Город входил в состав Иркутской губернии. Здесь властвовала «правая рука» генерал-губернатора Сибири И.Б. Пестеля – гражданский губернатор Трескин Николай Иванович.
Управлял Трескин деспотично, располагая полной административной, военной и духовной властью, жестоко расправляясь с жалобщиками и недовольными. Правосудие в губернии и в том числе в Стретенске вершилось согласно волеизъявлению Трескина. Все боялись гнева губернатора.
Поэтому в Иркутской области правды добиться было нельзя. Практически ни одна жалоба или челобитная на взяточников-чиновников и деспота-губернатора не достигала Санкт-Петербурга или Москвы. Все письма и бумаги, отправленные в Россию, вскрывались и просматривались, а некоторые просто якобы терялись по дороге. А самих челобитчиков строго наказывали. Если что – то в сразу тюрьму! Или на каторгу на рудник! Например, богатых купцов Сибиряковых Трескин сослал в города Жиганск и Нерчинск, купца Мыльникова – в Баргузин. Купца Киселёва упек в дом для умалишённых, советника Корсакова за строптивость выслал из Иркутской губернии и предписал от имени военного генерал-губернатора всем губернаторам не разрешать ему нигде жить дольше трех дней, но в то же время не выпускал за пределы Сибири, благодаря такой заботе Трескина вследствие бывший чиновник целых четыре года кружил по Сибири как обыкновенный бродяга.
Так что Алабину не светило ничего хорошего в этом жестоком и суровом краю. Его голос, рядового каторжника, здесь точно никто не услышит.
Дмитрий начал
