Веня Смехов сказал мне: «С Юркой плохо. Рак». Уезжая на лето из Москвы, я позвонил ему и услышал: «А у меня, старик, знаешь, гепатит. Так что я надолго. Ты приедешь – я в Москве буду. Увидимся». Нет, уже не увиделись… Хэмингуэй нашёл бы в нём достойного героя.
Юра Визбор приносил мне стихи и просил посмотреть. Я говорил: «Юрка, честно говоря, мне не очень нравится это стихотворение. Но мне очень нравится строчка: «Лежит твоя отзвеневшая шпора». Он краснел и говорил: «Вообще-то это Тихонова строчка. Я брал строчку из Тихонова, которая мне нравилась, и развивал её». И всё, что он развивал, пока было мимо. И так было много раз.
Визбор – это феномен. Это немного похоже на Высоцкого. Евтушенко очень точно написал о Высоцком, что тот по всем компонентам проигрывает. По мелодиям он проигрывает профессиональным композиторам. По стихам он проигрывал очень многим, это потом стал писать здорово. Как актёр – не Смоктуновский. Но всё вместе давало такую личность! Мне кажется, это имеет какое-то отношение и к Визбору.
Один раз я любовался им и Юликом. Был вечер педагогического института, который я сдуру согласился вести. Он был на Горбушке и шёл восемь или девять часов. Выходили молодые ребята, целые ансамбли. Они пели профессионально! И я знал, что в конце выйдут мои товарищи, Ким и Визбор. И что же они будут делать? Гитары у них дребезжат, мелодический строй у них одноголосный, а у молодых – многоголосье… Но вышли Ким и Визбор и всех убрали. Потому что это были личности. Юрка – уже лысый, отяжелевший, но могучий внутри. И Юлик, который совершенно уникален, ни на кого не похож.
Визбор, воспитанный на Тихонове, очень часто рифмовал так, как в 20-е годы рифмовали: сад – оса. И я так делал. Мы были под влиянием Тихонова оба. Потом мне это приелось. И вдруг несколько дней назад я обнаружил в одном из своих стихотворений такую рифму и не обрадовался. А Визбора это не коробило. Мне в его стихах это всегда мешало дико. Профессионально это было поправимо, но Визбору всегда было некогда. Уже были аплодисменты. Сейчас я думаю, что он был прав. Он такой, какой он есть.
Ю. Визбор с дочерью Татьяной
Но за что Визбора приговорили к этой песне – «Солнышко лесное»? Хорошая песня, ноу него есть и получше!.. Визбор был личностью. С наивностью его неповторимой…»[18]
А. Якушева и М. Кусургашев говорили, что первые песни Визбора были анонимными: «Лейтенант молодой и красивый», «Весёлый парень по кличке Нос» – про весёлого машиниста, «который казался легкомысленным и ненадёжным, но в нужную минуту доказал обратное». Визбор выдавал их за песни соседа: «Боялся, что скажут «дешёвка»…» «И опасался, по-моему, не зря», – добавляла А. Якушева. Она вспоминает, что первая песня, имевшая успех у слушателей и подвигнувшая Визбора на дальнейшее сочинительство, была «Мадагаскар» (мелодия С. Богдасаровой). Её распевали под окнами квартиры Визбора на Неглинной.
С. Яковенко вспоминал: «Когда мы поступили, Визбор только-только окончил институт и уехал по распределению.
Н. Богатырёва. «Свято дружеское пламя». Интервью с выпускниками Московского педагогического университета. М.: Исследовательский центр проблем качества подготовки специалистов, 2002. Кн.1, стр.132–133.
